Клык и коготь

– Вы все трое должны прийти к обеду завтра, – сказала Благородна. – Сперва пришлите эту служанку ко мне – потом мы отошлем ее обратно. А Преподобный Агорнин мог бы представить мне Почтенную Агорнин в столовой. Мы хотим, чтобы она чувствовала себя у нас как дома. Бедная драконица, трудно ей будет лишиться всего, что она знала. Мы должны быть добры с ней и дать ей почувствовать, что ей здесь рады.

– Они прибывают на дневном поезде, – сказала Фелин. – Это может быть немного поздно, чтобы успеть к обеду. Вы же не захотите видеть их покрытыми дорожной пылью после поездки по железной дороге? Может быть, лучше перенести это на послезавтра? Тогда я смогу привести Селендру к вам утром, это ведь будет удобнее, чем если бы Пенн представил ее завтра за обедом?

Благородна Бенанди склонила голову набок и мгновение созерцала стену напротив.

– Очень хорошо, – сказала она, будто делая огромную уступку. – Но в этом случае ты сама должна отобедать с нами сегодня вечером. Я тебя совсем не вижу с тех пор, как Пенн уехал. Сегодня пообедаем по-семейному.

– Да, пожалуйста, приходи, преподобная Агорнин, избавь нас от того, чтобы сидеть вдвоем друг напротив друга и, возможно, поубивать друг друга, не поделив свинью, – добавил Шер.

Фелин поперхнулась, но постаралась скрыть – даже не изумление, а, скорее, шок.

– Никому тут не интересны твои грубые шутки, Шер, – сказала Благородна. – Они нас нимало не занимают.

– Тогда я вас покидаю и увижу сегодня вечером, – сказала Фелин. Она добилась того, о чем просил ее муж, что входило в ее намерения, и не хотела отнимать у своей благодетельницы время. Не имея ни малейшего понятия, какой эффект это оказывает на Шера, она снова поцеловала щеку Благородной на прощание.

19. Виды Шера

Благородна Бенанди не удосуживалась думать о тех древних днях, что так возлюблены поэтами и песенниками, когда драконы жили в пещерах на вершинах холмов, подальше друг от друга, и не знали никакой цивилизации. Если кто-нибудь упоминал при ней хоть что-нибудь о временах до Нашествия Яргов, она обычно приподнимала крылья в знак легкого презрения. И все же она слышала (а кто не слышал?) множество прекрасных романтических и, без всякого сомнения, не вполне достоверных песен о них, и один из этих сюжетов приходил ей на ум всякий раз, когда она думала о сыне. В те дни молодые драконы, отрастившие крылья, улетали искать приключений, как желают поступать молодые драконы и в наши дни, только вот в былое время от приключений золото прибывало, а не таяло.

Все восемь или девять лет с тех пор, как Шер покинул Круг, его постоянная расточительность была пыткой для нее. Обычно драконы думают периодами в сотни лет, а когда планируют семьи или владения – в тысячи лет. Благородна Бенанди испытывала почти физическую боль, видя, как золото, которое скапливали годами, ускользало сквозь когти ее сына в одну ночь за игорным столом. Молодые драконы всегда будут искать приключений, случись они на пути к принцессе, которую надо спасти, победив по дороге рыцарей, или на охоте на опасную дичь, или полночи бросая игорные кости. Есть такие, как Бон Агорнин и его младший сын Эйван (если бы она о нем знала), кто даже в наши дни рискуют, но ухитряются накапливать состояние с самых ранних лет. Таких же, как Шер, пожалуй, больше – они расстаются со своими состояниями, с трудом потом понимая, куда делось накопленное столетиями.

Некоторые родители пытаются обуздать разгул сыновей, отправляя их в армию, что хорошо помогает во время войны, но может быть разрушительным в мирное время в каком-нибудь модном гарнизоне. Другие организуют для них туры в дальние земли, но романтика и приключения, которые ждали когда-то в дальних краях, теперь, увы, часто сводятся к привычному стуку игорных костей в таком же стаканчике, как дома, – только сделан он искусными пальцами Яргов. Благородна Бенанди не делала ни того, ни другого, а скорее доверяла здравому смыслу своего сына, хотя доверие ее уже заметно истощалось, когда этим поздним летним утром он внезапно вернулся домой.