Клык. Хвост. Луна. Том I

– Теперь все будет по-другому, моя дорогая Роза. Я вернулся в свой дом и у меня большие планы на клан Бурого Медведя.

Щеки Розы покраснели от неловкости. Вармис ощущал, как из ее груди вырывалось сердце.

– Ранлис, дорогой, сходи, проверь свою сестру, – громко произнесла Роза, не отрывая своих глаз с загорелого лица Вармиса.

– Но мама, я еще не доел пирог!

– Быстро, я сказала! – Рявкнула Роза, после чего Ранлис с недовольной гримасой вышел из кузницы, шумно хлопнув за собой дверью.

– Я так рада, что ты приехал, Вармис… после стольких лет.

Роза блаженно закатила глаза, ее пухлые губы потянулись кверху.

– Я никогда о тебе не забывал, моя дорогая Роза. Вот увидишь, у нас все будет хорошо, – прошептал Вармис, после чего приложился своими губами к нежному рту Розы.

Глава 18 По воле Северного леса

В общине Черной Куницы с самого утра начались подготовки к обряду ронвэ. Обряд передачи Мико Росслеру имени по воле Северного леса начнется только тогда, когда в общине соберутся вожди всех четырех кланов Станоки. В ином случае обряд придется перенести, чтобы дух Северного леса не разгневался и не наслал на поселение разрушительный ураган.

Двое мужей ведрами таскали воду в огромную бочку, стоящую в центре общины, ширина и глубина которой позволяли скрыть в себе с головой взрослого мужчину. Бочка была выполнена из смолистого черного дерева и туго стянута несколькими железными ободками. Пока мужчины заполняли емкость ледяной водой, пожилая северянка, стоя на табурете, неспешно крошила в воду еловые ветви, мастерски орудуя коротким ножом.

Карета клана Серой Волчицы подъехала к общине раньше остальных, практически на рассвете. При всем их надменном и высокомерном отношении к окружающим, факт их раннего приезда казался для жителей общины весьма странным, а то и вовсе – тревожным. Широкая карета в очередной раз не пролезла сквозь главные ворота общины, предоставив возможность своим пассажирам немного пройтись на свежем воздухе.

Цейла часто пренебрегала присутствием своей дочери на подобных мероприятиях, оставляя Глову дома в одиночестве как сторожевую волчицу, но этот день для Матери Стаи был особенным. Помимо своей дочери, Цейла Гойл привезла с собой на обряд Волчонка, впервые выпустив юношу в свет. Посадить дикаря в огромную карету поначалу не удавалось: юноша цеплялся своими крепкими руками за повозку и упирался ногами, всячески противясь. Несколько прислужников пытались силой затащить Волчонка внутрь салона, за что получили травмы различной степени тяжести. Лишь Глове удалось ласково уговорить брата сесть в карету, на что Цейла, несомненно, обратила свое всеобъемлющее внимание.

Высокая, стройная женщина с гигантским, как пчелиный улей, пучком серых волос на голове горделиво шла по улицам общины Черной Куницы с видом, словно все вокруг, включая людей, принадлежало ей одной.

Тень Волчицы преследовала свою мать на небольшом расстоянии, глубоко спрятавшись в свой пепельный капюшон, вглядываясь только себе под ноги. Волчонок шел последним, изредка скалясь на ошеломленных прохожих.

У самого входа в дом Росслеров Цейла строго наказала своим детям оставаться на крыльце и не входить в дом без ее разрешения. Глова согласно кивнула головой. Волчонок подошел к ограждению, вытянул свою шею и начал ловить своим языком слетающие с оттаивающих сосулек капли.

Цейла бросила небольшой кожаный мешок на стол перед лицом Фуро. По комнате разлился лязг звонких монет.

– Вторая половина оплаты за твою работу, Крысодав.

Фуро Росслер равнодушно поглядел на мешок, сохраняя невозмутимость, затем перевел тяжелый взгляд на женщину.

– Мне тревожно осознавать свою возможную причастность к последним событиям в Станоке. – Крысодав не сводил пробивающих глаз с Цейлы. – Бедный Дорр лишился своего наследника, который был хладнокровно убит в собственном доме.

Цейла натянулась в спине и скрестила руки на своей груди.

– Лучше проглоти свои обвинения прежде, чем они вырвутся из твоего рта, Крысодав, – произнесла Цейла, повысив свой голос, от чего монеты на столе звучно задрожали.

В ответ Фуро недвусмысленно промолчал, скрепя своими зубами.

– У твоего клана сегодня особенный день. Не забивай свою голову бредовыми обвинениями. – Тон Цейлы заметно смягчился и стал больше походить на дружеский. – Лучше налей мне кружку того пойла, что ты называешь еловым пивом.

После этого Цейла изящно опустилась на стул и сбросила свои длинные ногти на поверхность стола. Фуро продолжал некоторое время сверлить женщину взглядом, после чего, демонстративно топая ногами, дошел до бочки и набрал в огромную кружку зеленого хмельного напитка.

– Дождемся Дорра. Возможно, он сможет пролить свет на эту ужасную ситуацию, – произнес Фуро, затем с хлопком поставил кружку перед лицом Цейлы.

Немного содержимого кружки разлилось и покрыло стол изумрудной пленкой.

Мать Стаи чуть пригубила напиток, от чего ее лицо скрутило в брезгливой гримасе.