Клыкастые страсти

Следующие два часа прошли в приятном подборе туфель и тряпок. Мечта любой жен-щины. Таня сказала, что все оплачено — и я не стала стесняться. Все равно придется встречать эту делегацию, потом еще несколько дней общаться… Шмотки нужны. А если что-то дают на халяву, грех не взять. Тем более, что сама я себе никогда не куплю пла-тье из натурального шелка с ручной вышивкой. Правда, я не унываю на этот счет.

Между нами, девочками, неважно, сколько стоит шмотка. Она должна выполнять две функции а именно:

— подчеркивать твою природную красоту;

— быть удобной согласно обстоятельствам.

Все. Если вещь отвечает этим правилам, мне совершенно неважно, стоит она триста рублей — или десять тысяч. И то и другое будет хорошо для меня, хотя вещь за триста рублей я куплю быстрее, а носить буду спокойнее.

На этот вечер мы выбрали простенькое такое платье из льна с добавлением какой-то синтетики. Платье сохраняло цвет и структуру льна, но не мялось. По форме это было платье-сафари. Темно-синий низ, белый верх. Никаких рукавов, но можно набросить белый пиджачок, если очень надо. Благодаря синтетике оно отлично подчеркивало фи-гуру и не мялось. Все очень просто и официально.

Было бы. Но к платью прилагались босоножки на шпильке высотой с Эйфелеву башню. За аксессуарами ездил Лешка, после того как мы отобрали платья. И еще к платьицу прилагались серьги из белого металла с синими камнями, такие же два браслета и кольцо.

И слишком они были тяжелые для простой бижутерии.

— Это серебро?

— Нет. Серебро моет быть расценено, как агрессии. Это платина, — просто пожала пле-чами Таня.

Я тут же стащила все украшения и сунула в коробку.

— Я в этом никуда не поеду.

— Что за чушь?

— Это слишком дорого.

Таня закатила глаза.

— Юля, вампиры — вообще очень богатые сволочи. Если Мечислав захочет, ты сможешь менять такие комплекты каждый день. А если ты потеряешь что-нибудь, он даже не за-метит. Ясно?

Мне было ясно. Но все равно…

— И потом, ты его фамилиар. И должна выглядеть роскошно. Обязана.

Я уже говорила, что у оборотней нет совести? Или это было про вампиров? А, неважно. Все равно они отлично спелись.

* * *

Визажистом оказалась Лиза. Та самая лиса, которая провожала меня вчера к дороге.

— привет, — поздоровалась она, влетая в квартиру. — Как дела?

— прекрасно.

Я была уже полностью одета, и оставалось только меня раскрасить. Никогда не завидо-вала моделям и не буду. Если они так каждый раз готовятся на подиум — с такой кошмар-ной работой никаких нервов не хватит.

— инициация прошла успешно — отчиталась она, раскладывая свои баночки и скляночки на компьютерном столе. — Твой братец сейчас на одной из наших съемных квартир вме-сте со своей пади. За ней мы тоже приглядывали. Ничего особо странного. Оборачивается она легко, но это у многих бывает.

— А как у нее с силой?

— Это же пади! Какая у нее может быть сила?

Справедливо. Да и я не почувствовала много, когда мы с ней… поспорили.

— А как Настя?

— Не перекидывалась и даже не хочет. Лежит дома и не собирается выходить в ближай-шие три дня. Даже перешла на растительную диету, чтобы не спровоцировать хищни-ка.

— Это хорошо. Лиза…, пожалуйста…. напомни мне…. — я говорила с перерывами, так как оборотниха уже начала заниматься моим лицом. — я должна… буду… осматривать ее… каждую… неделю…

— Хорошо. Я буду напоминать.

— вот и договорились. Что ты собираешься на меня намазать?

— почти ничего. Естественный макияж. Только глаза подчеркну как можно сильнее.

— Хорошо.

Получилось действительно хорошо. Смеркалось. Потом в дверь опять постучали.

— войдите!

И почему все игнорируют домофон?

— Юлька, привет.

— приветствую фамилиара моего протектора.

— Юлия Евгеньевна, приятно познакомиться.

Первой, как легко догадаться, была Надя. Вторым — Борис. Третьим — незнакомый мне «человек». Все-таки оборотень. Но какой?

— Надя, Вадим, хэлло! А вы, молодой человек?

— Александр. Я — оборотень — тигр.

— Очень приятно. Я — Юля, прошу так меня и называть.

— Так и будем. Юлька, покажись, покрутись! Обалденно выглядишь!

Так прошло еще полчаса. Борис мгновенно сфотографировал меня на камеру телефона, отправил снимок шефу, поговорил с ним по телефону и получил одобрение, но мне труб-ку предлагать не стал. Оно и к лучшему. Мечислав меня уже достал по самые печенки с селезенками. Если он меня разозлит перед встречей с Рамиресом, я за себя не отвечаю.

* * *

Что такое наш местный аэропорт?

Если вкратце — помойка. Если подробно — запустение и разруха. Как во время пере-стройки все растащили, та и не собрали обратно. Выщербленные плиты, покореженный асфальт, старые здания, которым уже лет десять как нужен капремонт, старые мозаики на стенках, изображающие самолеты и молодых строителей коммунизма…

Запах.

Неистребимый запах запустения и разрухи. И почему-то — общественного туалета. Это достало меня больше всего — и мы не стали ждать в здании.