Клыки Асуры

— Странников, говоришь? — усмехнулся Хьёрса. — Ну, так для тех небылицы плести все равно, что мед пить. Я вот, например, могу тоже рассказать, что заходил в призрачный дворец и видел покойного короля. Неужели же ты мне поверишь?

— Нет.

— Так вот эти бродяжники постоянно приносят какие-нибудь небывалые истории, — увлекся асир. — Пару лет назад приходил в наши края один такой странник. Плел враки про дальние земли и про чудных жителей. Мы-то, дурни, сначала слушали его, раскрыв рты, а он, знай, завирал. Пока, наконец, не зашел слишком далеко. Рассказал, будто в Гицуне, что на Закате Зингары, живут люди с песьими головами и питаются человеческим мясом. Мы как давай хохотать — знать, наши мореходы заплывали в тот самый Гицун по торговым делам. Люди там, как люди — ни единого клочка шерсти. Только темноваты самую малость. А тот странник возьми да разозлись. Стал доказывать, что рассказывает чистую правду, а мы, варвары, неспособны с толком выслушать его рассказы. Давай он врать дальше, да совсем голову потерял. Набрехал, будто сам прожил в Гицуне целых пять лет и едва не стал таким же песьеголовым. Даже, говорит, лаять, по-собачьи научился. Ну, тут мы, конечно, показали вруну его место. Спустили с плеч рубаху, раздели донага и выбросили на мороз — дескать, собакам убранство не требуется. А коли он по-собачьи говорить умеет, то пусть пойдет да попросит у своего брата пару обглоданных косточек.

Асир зашелся густым смехом, потом оборвал себя и взглянул на Тарланда, словно жалея о своем откровении. Но чародей даже и не думал потешаться над северянином, он выслушал историю с необыкновенным вниманием и даже скромно улыбнулся. Это, казалось, успокоило Хьёрсу.

— Вот что, маг, ты меня прости, я человек темный. Вашей хитрой премудрости не обучен. И мой рассказ, наверное…

— По-моему, очень даже занятная история, — прервал его Тарланд. — Иной раз нелишне убедиться, что не всякому рассказчику можно доверять. Нередко слухи и домыслы невежд приобретают чудовищные размеры, однако, благодаря своей оригинальности принимаются за правду. Как правило, даже самые правдивые и, казалось бы, проверенные трактаты, составленные по рассказам тех, кто сам слышал о чем-то от кого-то другого, постороннего, выявляют недостоверность знаний.

— Это ты верно подметил, колдун, — сказал Злобный, все еще не до конца понимая смысл всех слов аквилонского волшебника.

— Вот я, например, совсем по-другому представлял ваш народ, когда пускался в это путешествие, — решился на взаимную откровенность Тарланд. — Я верил, что все асиры — это такие угрюмые люди, невежественные и грязные, всегда таскающие с собой целую груду всякого оружия. И вот теперь вижу, насколько я был далек от истины, глупый… Уроженцы Ванахейма и Асгарда — такие же люди, вовсе не невежды и пьяницы, а смелые воины, для которых оружие является обязательным атрибутом. А все эти ваши традиции, непонятные нашему народу, связаны с особенностью северной культуры, которая по-своему уникальна и тоже имеет право на существование и всеобщее признание.

— Ну, вот теперь хоть и говоришь ты мудрено, маг, а я тебя понимаю, — довольно признал Злобный. — Я тоже начинаю думать, что книжники и чародеи вовсе не слуги Тагала. Разве что за исключением Авара Нидхеггсона, чтоб он лопнул!

Тарланд едва заметно улыбнулся.

— Вот постой, маг, побьем мы Авара, окончится поход, и устроим мы настоящий праздник. Вино будет литься рекой, столы ломиться от дорогих кушаний, а слух наш станут услаждать песни великих бардов, воспевающих наши подвиги. Ну, как тебе моя мысль, ученая голова?

Волшебник попытался что-то придумать, но Хьёрса сам возбужденно продолжил свои мечты:

— Мы будем восседать на тронах, точно короли. Люди будут возносить хвалу тем, кто избавил мир от злого колдуна. То-то же! Самые красивые девушки падут к твоим ногам, маг, умоляя наградить их поцелуем победителя, того, кто вернулся из самого пекла Хельгарда…

Тарланд нахмурился и вздохнул.

— Сначала нужно закончить поход, — безжалостно поставил он крест на грезах асира. Хьёрса тоже посерьезнел.

— И то верно. Знаешь, я бы очень не хотел, чтобы ты погиб. И вообще, чтобы кто-то погиб. Возможно, я тебя обижу, но скажу: пока что Хар не возьмет тебя в Вальхаллу. Ты еще не заслужил этого. Да и немногие из нас заслужили, в том числе и я. Поэтому нужно, во что бы то ни стало, остаться в живых, пройти через все препятствия, которые расставил на нашем пути колдун Нидхеггсон.

— Тарланд? — осторожно позвала издалека Миррейа, которая, завидев брата в компании с асиром, не решалась приблизиться.

Злобный посмотрел в ее сторону.

— Да иди сюда, девка, не стой там, как сирота. Меня не бойся, я тебя не обижу.

Волшебница взглянула на брата, точно спрашивал совета, Тарланд своим взглядом дал ей понять, что ничего опасного не намечалось, Чародейка медленно приблизилась к двум мужчинам.

— Ты вот что… Это… В общем, извини за то, что так получилось в Данакаре, — сказал ей Хьёрса. — Не хотел я тогда тебя обидеть.

— Я уже все забыла, — почти откровенно ответила на это Миррейа.

— Вот и славно.