Клыки и монеты

Путь занял не больше получаса. Этого времени хватило, чтобы еще раз обдумать встречу с Симоном и прийти к окончательному решению. Оставалось только узнать, как к нему отнесется напарник.

Госпиталь святого Альфонса считался лучшим в городе. Герхард сам однажды провел здесь три недели, также после неудачной охоты. Оказавшись внутри, охотник узнал у принимавшего больных монаха, где найти Абеля. Брать-альфонец безразлично указал направление, вытирая руки о белую рясу, и без того покрытую пятнами, напоминавшими засохшую кровь. Благодарно кивнув, охотник отправился искать напарника.

Со второй попытки удалось найти нужную келью. Эйбенхост смог позволить себе отдельную комнату, но на удивление небольшую. Аккуратно сколоченные нары занимали едва ли не все свободное место. Растянувшийся на них рослый охотник смотрелся немного комично.

— Абель?

Пришлось позвать еще несколько раз, прежде чем тот проснулся. Громко всхрапнув, старший Эйбенхост дернулся и приподнялся на локте. Герхард обратил внимание, что напарник все еще выглядел бледно, оттого кровоподтеки на лице были еще заметнее.

— Герд! Решил-таки меня навестить? Извини, не могу поприветствовать тебя стоя. Нога моя по-прежнему сломана, но есть хорошая новость — братья смогли спасти колено, оно будет нормально сгибаться. Смешно и стыдно. И ладно бы тот вампир специально это сделал, так ведь просто под ноги бросился. Сейчас самостоятельно даже отлить сходить не могу.

Герхард сочувствующе покивал головой. Впрочем, оба понимали, что особого сопереживания Шрайбер не испытывал — охотники старались не привязываться друг к другу и держались отстраненно во всем, кроме дела.

— Я поговорил с твоим… кем он тебе приходится? Троюродным племянником? Интересный юноша. Думаю, можно будет попробовать взять Симона поработать вместо тебя.

— Аккуратней со словами, Герд, — предупредил его напарник. — Не вместо. А до тех пор, пока я не выздоровею. Потом уже решим, что делать. Нужно понимать, что наш план потерял смысл — долю Михаэля тебе одному никто не отдаст. С учеником-то, которого еще за руку водить нужно.

— Насколько ты здесь поселился?

— Надолго, — тяжело вздохнул Абель. — И монахи так говорят, и по собственным ощущениям. Сильнее всего я боюсь, что кость срастется неправильно, придется раздробить и начинать заново. Самое раннее — полгода, прежде чем смогу нормально работать. Скорее всего, на ноги встану быстрее, но так, исключительно с тросточкой.

Прогнозу можно было верить. Высокий, широкоплечий, с открытым простым лицом, Абель не сильно походил на образованного человека. Однако за плечами у него, как и у большинства охотников, были годы, проведенные в университете и степень бакалавра медицины. Герхард имел такое же образование, однако врачебной практикой не занимался с тех пор, как покинул стены альма-матер.

— Как тебе Симон? — сменил тему Абель.

— Очень спокойный. Помнишь, в университете рассказывали, что характер человека определяется балансом четырех жидкостей — черной венозной крови, красной артериальной, флегмы и желчи? Складывается впечатление, что твой Симон целиком и полностью состоит из флегмы. И если порезать его ножом, то вместо крови пойдет.

— Только не надо так делать. Думаю, толк из него выйдет. Пусть пока получает ученическую долю.

Герхард сдержанно улыбнулся. Оба понимали, в чем было дело. В отличие от напарника, Абель не обременил себя семьей и единственный его родственник, о котором Шрайбер слышал за семь лет знакомства — это все тот же Симон. Сейчас, оказавшись в госпитале, Эйбенхост остался без заработка, и не нашлось людей, готовых его содержать.

Остался простой выбор: либо жить на старые сбережения, в наличии которых Герхард не был уверен, либо искать источник дохода. Пусть и меньший, чем был прежде. И оба охотника понимали, что сейчас предложит Абель.

— Герд, давай уговоримся так. Мою половину выручки поделим между Симоном и мной. Ты остаешься при своих, пока я не поправлюсь. Потом, ясное дело, я тебе все компенсирую. Я буду забирать четверть, ты — все остальное.

— Ну а Симон? — с усмешкой спросил охотник.

Пока расчеты Абеля его устраивали. Такие условия выглядели не слишком выгодными для Шрайбера, но он был готов пойти на это ради напарника. В конце концов, легче было дождаться его выздоровления, чем учить новичка с нуля.

— Все зависит исключительно от него самого. Если он тебе не понравится в роли ученика — то можно будет смело расстаться. Если же Симон хорошо проявит себя — получит нашу рекомендацию. И вновь мы возвращаемся к доле Михаэля. Кому-нибудь она точно отойдет. Сам знаешь, что у нас никто своими силами это не потянет. И мы предложим им нашего ученика.

— А если Симон им не подойдет, то такова жизнь, — заключил Герхард. — И ему просто не дал Господь стать охотником на вампиров. Бывает и так.

Абель серьезно кивнул.

— Считай, что мы договорились. Ты берешь парня в ученики до моего выздоровления. — Повисло неловкое молчание. Немного подождав, Абель осторожно спросил. — Как у тебя дела-то? Дети растут, жена с каждым днем все красивее?