Клыки и воспоминания

Он втянул бусинку соска в рот, облизывая, упиваясь теплом Джейн и вызывая дрожь во всем ее теле. Она вцепилась в его плечи, пытаясь удержаться на ногах. Его рот скользнул по ложбинке между грудей, перебираясь к другому холмику. Зубы слегка прихватили шелковистую плоть, и руки Джейн запутались в волосах Риса, притягивая его еще ближе. Умоляя о большем.

Он послушался, обхватывая губами, а затем нежно прикусывая второй сосок.

Джейн застонала.

— Рис, — прошептала она, в голосе прозвучали одновременно и требование, и просьба.

Подняв голову, он заглянул в ее затянутые страстью глаза, зная, что, должно быть, выглядит так же. Он хотел, чтобы она была полностью раздета. Чтобы он мог касаться ее. Чтобы мог пробовать ее на вкус.

Рис спустил с плеч Джейн рубашку, обнажая ее до пояса; остались лишь солнечные лучики на груди. Руки переместились к пуговице на ее брюках и, задевая теплый живот, стали с ней сражаться. Затем, опустившись перед Джейн на колени, он стянул штаны до лодыжек. Уперевшись ладонями ему в плечи, она переступила с ноги на ногу, сбрасывая ботинки и избавляясь от брюк.

Рис поднял голову, и его глаза оказались как раз на уровне кружевного треугольника точно такого же лимонного цвета, что и бюстгальтер. Еще один проблеск солнца.

Он прильнул губами к ее животу, чуть ниже пупка.

От волны желания у Джейн подогнулись колени, и она впилась пальцами в крепкие плечи Риса. Его губы были невероятно горячими, дыхание опаляло кожу. Затем язык, шершавый и влажный, медленно пробежался по краю трусиков.

Она застонала, стискивая Риса еще сильнее. Он улыбнулся, по-прежнему не отрывая губ от ее кожи.

— Нравится?

— Ммм… хмм, — удалось ей выдавить, когда он вновь повторил этот трюк, но уже там, где трусики соприкасались с бедром. К ее разочарованию, подарив ей еще один быстрый поцелуй, Рис поднялся на ноги.

— Я мечтаю попробовать каждый дюйм твоей кожи, но не здесь, на полу. Хочу, чтобы ты лежала в моей постели. Подо мной.

Джейн сглотнула. Под ним. Под этим твердым подтянутым телом. Это было как раз то, чего хотелось самой Джейн.

Она нахмурилась, только сейчас осознав, что уже почти обнажена, а Рис все еще полностью одет.

— Твоя кожа такая гладкая, — прошептал он, привлекая ее к себе и поглаживая спину.

— А ты такой… одетый, — пробурчала Джейн.

Отстранившись, он улыбнулся.

— Пожалуй. — Рис сделал шаг назад. — Хочешь это исправить?

Джейн кивнула, отчаянно желая прикоснуться к нему, хотя, когда она взялась за край его свитера, ее пальцы дрожали. Ей удалось совладать с мягкой тканью, потянув ее вверх, дюйм за дюймом обнажая плоский живот и мускулистую грудь. Впрочем, стоило ей поднять свитер до уровня его сосков, выставив напоказ полоску редких волосков между ними, как Рис перехватил инициативу.

Словно загипнотизированная, она смотрела, не в силах оторвать взгляд от его тела, как он стягивает свитер через голову и бросает его все на тот же стул.

Джейн снова восхитилась, насколько красив может быть простой смертный. И тем, что этот красавец принадлежит ей одной.

Медленно вытянув руку, она попыталась расстегнуть пуговицу на его брюках, но, случайно задев живот, лишь нервно вздрогнула. Попыталась еще раз, но пальцы казались какими-то чужими и неуклюжими. Когда она вновь коснулась мягких волосков над поясом, у нее перехватило дыхание.

Наконец Рис поймал ее неловкие руки и притянул их к лицу, прижимаясь губами к костяшкам пальцев, все еще горящих от мимолетных соприкосновений с его кожей.

— Почему ты так нервничаешь? — тихо спросил он.

Глубоко вдохнув, Джейн встретилась с ним взглядом.

— Ты хоть представляешь, насколько ты совершенен? Это немного выбивает из колеи.

Он поднял бровь, в его полуулыбке явно сквозил скептицизм.

— Выбиваю из колеи? Я?

— Да, — ответила она, удивляясь тому, что он и в самом деле не представлял, насколько красив. — Ты давно последний раз смотрелся в зеркало?

Рис нахмурился, морщинки сгладили совершенство лица.

— Я не… — Складки на лбу стали глубже, а взгляд — далеким и холодным.

Джейн пожалела о своих словах, не понимая, правда, почему из-за этого замечания он стал вдруг таким отстраненным. Может, потому, что такой красавчик, как он, вдруг начал сомневаться в своем решении завести роман с простушкой-Джейни.

Рис моргнул, и его внимание вновь вернулось к Джейн.

— Я не люблю зеркала.

Такого ответа она не ожидала. Но по тому, как он это сказал — его голос вдруг стал ниже и грубее, — стало ясно, что даже простое упоминание о зеркалах раздражает Риса. Какая странная реакция…

Однако прежде чем Джейн успела обдумать его слова, она вдруг оказалась тесно прижатой к широкой, твердой груди Риса, и он нашел ртом ее губы.

В отличие от поцелуев в лифте или в парке, этот был почти грубым, требовательным, но не менее возбуждающим. В какой-то мере даже более. Этот поцелуй захватил Джейн, овладел ею, она прочувствовала его до самых кончиков пальцев на ногах. Ее руки скользнули по груди Риса, ощущая чуть шероховатый шелк кожи и волос; мышцы — сильные, крепкие — подрагивали под ее пальцами.