Княгиня грез. История голливудской актрисы, взошедшей на трон

Особенно неприятные воспоминания оставил после себя отец Грейс. Джек Келли замучил дочь вопросами о характере ее отношений с последним партнером по фильму, подозревая, что у Грейс очередной роман с женатым мужчиной, но та упорно все отрицала. И тогда Келли Старший, если верить актеру, бросил то же самое обвинение в лицо Холдену, в гневе тряся кулаком. Разозленный ничуть не меньше папаши, оскорбившись, что им помыкают как зеленым юнцом, голливудский кумир отбросил в сторону приличия и сказал Джеку Келли, чтобы тот катился к черту, а сам в бешенстве выскочил из комнаты.

«Я подумал, что он вот-вот бросится на меня с кулаками», — вспоминал Холден. В коридоре он застал Грейс всю в слезах.

«Мы вечно влюблялись не в тех, в кого надо, — вспоминает Рита Гам, — в женатых мужчин».

Как давняя коллега по телевизионной карусели в Нью-Йорке, в начале пятьдесят четвертого года Рита Гам делила с Грейс тесную двухкомнатную квартирку на Свитцер-авеню в Западном Голливуде — эксцентричном и довольно запущенном квартале, состоящем из коттеджей и дешевых многоквартирных домов, большинство из которых населяли проститутки. Жрицы любви как раз возвращались с работы домой, когда Рита и Грейс, наоборот, уходили из дому, направляясь с визитом к косметологу. Британский фотограф Сесиль Битон отказывался верить, как две шикарные и ухоженные актрисы могут жить в таком непрезентабельном районе — «современном жилом комплексе», как пишет он в своем дневнике, «который скорее напоминал исправительное учреждение, где заключенные ютятся в камерах по периметру внутреннего двора». Единственным напоминанием, что это все-таки Голливуд, был, пожалуй, только подковообразный бассейн, растрескавшийся и воняющий хлоркой.

Квартирка на Свитцер-авеню стала скромным, непритязательным фоном для романа Холдена и Грейс. Холден заходил за ней, чтобы затем вместе пойти куда-нибудь, так как в квартирке места для них не было. Грейс и Рита занимали по комнате, а диван в небольшой гостиной был отдан в распоряжение Пруди Уайз, которая теперь утвердилась в роли полномочного секретаря Грейс. В этой скученности Грейс жила с присущей ей экономностью. Единственная экстравагантность, которую они себе позволяли, — это стаканчик шампанского из холодильника, как вспоминает Рита Гам, под любую закуску.

Правда, Грейс никогда не брала в рот шампанского, да и вообще ничего другого из спиртного накануне съемок. В те дни, когда она подрабатывала манекенщицей, один фотограф как-то раз заметил, что его, мол, не проведешь: он сразу видит, кто пропустил рюмку перед сеансом, а кто нет. И тогда он не работал с провинившейся фотомоделью до конца дня. Это предупреждение напугало Грейс.

— Он сказал, что по глазам сразу все видно, — объясняла она со всей серьезностью.

Грейс любила выпить шампанского, но еще больше она любила свое хорошенькое личико; впоследствии у нее даже развилось нечто вроде навязчивой идеи насчет употребления алкоголя. Она регулярно то выпивала, то бросала, как добрая католичка ревностно блюла пост, а в более поздние годы не брала в рот ни капли спиртного в течение месяца, предшествующего ее дню рождения в ноябре. Ее письма пестрят высказываниями на эту тему. «Еще неделя, — писала она Пруди Уайз в 1956 году, — и я снова смогу от души выпить». Когда весной 1994 года были опубликованы отрывки из ее переписки с Пруди Уайз, газеты тотчас подняли шумиху, уверяя что Грейс была алкоголичкой.

Однако близкие друзья Грейс в один голос заявляют, что нет ничего более далекого от истины.

«За сорок лет, — вспоминает Мари Фрисби-Рэмбо, — я ни разу не видела, чтобы Грейс выпила лишнего. Для поднятия настроения — да. До бесчувствия — ни разу».

И пусть Грейс любила пропустить рюмку-другую, но пьяницей она не была. Алкоголичкой в семье Келли можно назвать ее старшую сестру Пегги, чье пристрастие к частым возлияниям уже в ту пору было проблемой. Возможно, именно неумеренность старшей сестры и стала причиной того, что Грейс строго контролировала собственное употребление спиртного. Джек Келли частенько читал дочерям мораль о том, что алкоголь не украшает женщину. Грейс же боялась, как бы частые выпивки не привели к излишнему весу, ведь, чтобы сохранить привлекательность, ей в первую очередь следовало следить за фигурой.

В начале 1954 года предметом забот номер один в квартирке на Свитцер-авеню была стройность фигуры. Грейс, Пруди и Рита постоянно сидели на диете. Краеугольным камнем программы снижения веса считались чернослив и гимнастика. Одержимые идеей избавиться от лишних калорий, три молодые женщины выработали нечто вроде ритуала, заключавшегося в том, что все три дружно прыгали вокруг комнаты, звонко шлепаясь попками на пол.