Княгиня Ольга. Книга 1. Золотая цепь

Девичья была больше княжеской комнаты раза в три. Небольшая печка-очаг открытого типа – только для отопления. Та, что своей стеной выходила в княжеские покои. В беспорядке – узлы с вещами. Три кровати.

– Какая твоя? – вдруг поинтересовался Борич.

– Вот эта, – покраснев, показала Любава на ближнюю к двери.

Веретена – пять штук – кучкой валялись в углу. В другом углу на полке под потолком – деревянный божок – Лада.

Окна в светлице были также выставлены – для проветривания.

Здесь вдвое они также быстренько осмотрели вещи и углы – на всякий случай.

Потом он также старательно повыглядывал из каждого окошка. В одном – угловом, задержался, внимательно оглядывая окрестности.

Потом Борич и Любава спустились вниз. Замерли в главных сенях, через дверной проем с опаской поглядывая за Ольгой, Асмудом и группой скукоженных арестантов.

– Надо бы поговорить со стражей у ворот, – растерянно пробормотал Борич.

Он понимал, что никакая сила не заставит его выйти во двор через красное крыльцо, на виду у княжны и особенно ее воеводы.

– Боязно, – подтвердила его мысли Любава, невольно поежившись и прижимаясь грудью к его руке. И Борич тут же воспрял духом, расправив плечи и выпятив грудь.

– Пойдем через вторую гридницу, – решительно произнес он. – Заодно осмотрим перины. А там, вдоль заборчика, проберемся и до ворот.

И Любава согласно кивнула, продолжая прижиматься к юноше, и Боричу даже показалось, что она немного дрожит.

Они тихо-тихо проскользнули через вторую гридницу, стараясь не мелькать в окнах. В другом ее конце была настежь распахнута небольшая дверка, выходящая на задворки. И здесь, у порога, Борич вдруг замер, внимательно разглядывая лежащие на досках и висячие на козлах перины, одеяла и подушки. Любава почтительно замерла позади. Молчала. Потом Борич медленно спустился по узкой лесенке. По траве направился к белеющим постельным принадлежностям. Но вдруг снова замер на полдороге. Тут же замерла и Любава, боясь сказать хоть слово.

Повернувшись (Любава тут же отступила в сторонку), Борич принялся внимательно рассматривать терем, все его постройки и окна, и особенно – окна княжеских покоев. Он подумал, что вору ведь не обязательно выносить цепочку, он ведь мог запросто выкинуть ее в окно – особенно, если под ним кто-нибудь будет уже стоять.

Хоть они и не видели Ольгу с воеводой, но прекрасно слышали, о чем у них шел разговор.

– Дядюшка! – восклицала Ольга, защищая своих. – Да неправильно все это!

– Чего здесь гадать?! – возражал Асмуд. – Новенький это, больше некому! Ясно как день!

– Хотелось бы, но на дурака он совсем не похож, – вдруг спокойно возразила Ольга. – Кто-то воспользовался его появлением. Поторопился, скорее всего! А вы сейчас больше помогаете врагу.

Асмуд аж задохнулся.

Борич между тем, стараясь не сильно отвлекаться, продолжал свои размышления.

Как-то маловероятно, думал он, что кто-то будет кидаться из окна. Видно ведь хорошо – и стражникам у ворот, и челяди у телег. Хотя, впрочем, если тихонько кинуть вдоль стеночки вон из того окошка вон в тот угол, то никто и не заметит.

– Что теперь? – расстроенно спросила Любава, с еще большей надеждой глядя на Борича.

Юноша задумался.

– Знаешь, а теперь давай обыщем перины, подушки и одеяла, – предложил он.

– Ты думаешь – девчонки? – ахнула Любава. Она их всех знала очень хорошо и всех любила.

– Мало ли что, – уклончиво ответил Борич, поняв чувства девушки.

Они быстро подошли к перинам. Невольно прислушиваясь к перебранке Ольги и Асмуда, быстро прощупали пух подушек и перин.

– Что-то есть, – неожиданно поразился Борич – в душе он не верил, что именно здесь будет спрятана золотая цепь.

Любава резко обернулась. С одной стороны это было бы просто замечательно, если бы они нашли цепочку. Но с другой – это ведь смерть одной из ее подружек!

– Но только твердое и короткое, – добавил юноша, и Любава невольно облегченно вздохнула.

– Где? – деловито спросила она, присаживаясь на корточки рядом с ним.

– Вот, пальцами держу, – слегка посторонился Борич.

Любава осторожно потрогала таинственный предмет.

– А-а-а! – чуть ли ни радостно протянула она, улыбаясь. – Это девчонки, когда набивали пухом, глиняную свистульку сюда, оказывается, уронили. Они потом искали, да так и не нашли.

Юноша кивнул и они продолжили поиски.

– А вот-что то длинное и гибкое, – в тревоге произнес он, замирая и снова оборачиваясь к Любаве.

Девушка снова насторожилась. Подошла. Волнуясь, потрогала. Снова с облегчением вздохнула.

– Это – оберег на цепочке. Это Мала припрятала! Вот проказница!

Когда с перинами и подушками было покончено, Борич, все еще приседая, задумчиво огляделся. Взгляд его задержался на стенах хором. Самые ближние к нему были нежилые, с гридницами и прочими помещениями. Левее от них – жилые хоромы Ольгиного терема. Чуть дальше – терем воеводы. Борич пристально смотрел на окна девичьей светлицы. Потом он встал, медленно направился к деревянной стене, внимательно глядя себе под ноги. Любава, ничего не понимая, также медленно пошла за ним, придерживая связку ключей, чтобы они ненароком не звякнули и не отвлекли юношу.