Княгиня Ольга. Пламенеющий миф

«…не стоит все сводить к бытовому потреблению даров, – писал он. – Они могли играть и сакральную роль, а также предназначаться для культовых нужд: не исключено, что какая-то часть отдаваемых правителю в качестве дара животных приносилась в жертву богам и использовалась с целью устройства ритуальных пиров. Да и само полюдье-объезд – ритуальное, по всему вероятию, действо, исполненное религиозного смысла. Достаточно сказать, что князь у восточных славян был наделен религиозными функциями. Полюдье, сопровождаемое дарами, являлось своеобразной формой общения князя со «своими людьми» (массой соплеменников), что, помимо прочего, имело и сакральное значение»… Фроянов отрицал, что полюдье имело отношение к эксплуатации, и считал, что оно выросло из древних устоев родоплеменного общества.

«Сохранение древнерусским полюдьем X в. религиозного (ритуально-магического) значения, связанного с обожествлением правителя, делало этот институт нерасторжимым с сакральной личностью князя. Чтобы полюдье состоялось, необходимо было непосредственное участие в нем князя. Лица некняжеского достоинства не могли в данном случае служить заменой. Нельзя было князю передать кому-нибудь другому право на полюдье. В этом – еще одна коренная особенность полюдья по сравнению с данью, которой киевские князья X в. порою жаловали наиболее влиятельных мужей из своего дружинного окружения»… (тот же автор)

Вот здесь интересный аспект применительно к уже рассмотренным нами событиям – конфликта между Игорем и Свенельдом вокруг древлянской дани. Передать право полюдья князь не мог. Но передать право сбора дани мог – передал же Игорь его Свенельду. Но как же в этом случае было с полюдьем? Уж верно, не Игорь ходил в полюдье к древлянам – это не его «родное» племя и исполнять сакральные функции он там не мог (а если бы исполнял, его бы не убили ни в коем случае).

«Первоначально полюдье выполняло преимущественно религиозную функцию, обусловленную сакральной ролью вождя в восточнославянском обществе, – пишет И. Я. Фроянов далее. – Мало-помалу оно приобретало значение специальной платы князю за труд по управлению обществом, обеспечению внутреннего и внешнего мира. Постепенно в нем появились и крепли экономические, социальные и политические функции» [69].

Таким образом, ученый считает, что со временем сам институт полюдья претерпел изменения: его сакральные функции угасли, на первый план вышли экономические. Гипотеза, сколько я могу судить, весьма стройная, но мне этот вопрос видится иначе. Я не берусь решать его целиком, но думаю, что разница между видами сборов исходит в первую очередь из разницы тех лиц, кому эти институты принадлежали – князей-пахарей и князей-воинов.

«Однако в полюдьи времен Игоря, Ольги и Святослава центр тяжести сместился отчасти с религиозных, ритуальных и магических функций на функции экономические и социальные…» – отмечает Фроянов. Мне же думается, не столько институт полюдья видоизменился сам по себе, столько переменились собирающие его – ко временам Игоря князь-воин как минимум добавился к фигуре князя-пахаря (условно, Мала), а уже скоро и уничтожил его, оставшись единственным лицом, имеющим право на поборы. Но – тоже другие.