Князь

Зверя погрузили на волокушу и протащили еще четверть поприща. Лагерем стали, когда вышли к реке. Река была широкая, но не Нева и не Волхов. Впрочем, без разницы.

Было светло: север все-таки. Варяги набили стрелами рыбки, пару уточек. Не потому что мяса мало, а для разнообразия. Сварганили супчик, накидав туда травок с корешками, да еще ячменя – для наваристости. Лосятину жарили на живом огне. Кроме языка. Этот сварили и, густо посыпав солью, поднесли воеводе. Артем как главный добытчик получил печенку.

После двухдневной прогулки по лесу простая жаренка и немудреная ушица показались вкуснее, чем новгородские яства.

Покушали. Устроились на бережку так, чтобы ветром хоть часть комариков сдувало.

А вот поспать толком не удалось. В начале второй стражи дозорный растолкал Духарева:

– Воевода, проснись, воевода! Чуешь?

Сергей принюхался. В воздухе ощутимо пахло паленым. И не костром – лесные дровишки пахнут не так. Так пахнет, когда горит человечье жилье.

– Буди всех, – велел Духарев.

Он сбежал к реке. Здесь дымом тянуло сильнее. Сергей прислушался: над водой звук идет лучше. Кажется, расслышал что-то.

Рядом зашуршал песок. Трувор. Он тоже прислушался…

– Кричат, – сказал он. – Там, – варяг махнул рукой вниз по течению. – Что скажешь, воевода?

– Вздеть брони и на-конь!

Трувор кивнул. Он не ожидал другого ответа.

– Водой пойдем? – спросил Трувор. – Тут берег гладкий.

Духарев молча вскочил в седло, пустил коня рысью по мелководью, на ходу натягивая панцирь. Было довольно светло. Полнолуние.

Минут через пять уже и Духарев различил отчаянные вопли.

Не сговариваясь, варяги прибавили ходу. Теперь их кони шли ровным коротким галопом, разбрызгивая темную речную воду. Река отвернула влево, и русам открылся небольшой заливчик, где, въехав носом на песчаный берег, стоял… драккар!

На мгновение Духарев замешкался: их всего двенадцать, тогда как на таком корабле может уместиться больше сотни викингов. А викинги – это лучшие воины Севера, ничуть не уступающие варягам.

Пока Сергей думал, его сын вылетел вперед. Визгнула стрела – и один из скандинавов, оставленных присматривать за кораблем, повалился через борт и плюхнулся в воду.

Тотчас с полдюжины стрел порхнули с тугих степных луков – и еще двое выбыли из игры. Зато четвертый успел взреветь влюбленным оленем, предупреждая своих, прежде чем граненый наконечник навылет пробил ему шею.

Деревня горела. Тут и там мелькали люди. Кто-то что-то тащил. Отчаянно кричали женщины и дети. Иногда крик срывался в нечеловеческий звериный визг.

Да, припозднились варяги. Но лучше поздно, чем никогда. Основное нурманское веселье – насиловать, резать, жечь – в самом разгаре.

– Вскачь! – закричал Духарев, сдергивая со спины лук. – Конно! Стрелами! В рубку не лезть!

Конечно, тут не было места для настоящей степной карусели. Тесновато. И все-таки…

Духарев бросил коня между горящих изб. Вылетевший навстречу скандинав широко замахнулся секирой… и опрокинулся со стрелой в груди. Вот так вот! Никакая бронь не выдержит стрелы из настоящего хузарского лука, посланной в упор.

Бум! Еще один северный разбойник отправился в Валхаллу. Следующему, выскочившему из избы прямо под выстрел, стрела вошла точно в глаз. Духарев развернулся в седле, пытаясь углядеть, как там Артем… Но увидел двух викингов, бегущих за воеводой. Крутые парни очень быстро перебирали ногами. Верно, надеялись обогнать лошадь. Две стрелы, одновременно сорвавшиеся с тетивы Духарева, лишили их этой надежды. И жизней заодно.

Ага, вот еще один! Духарев заметил его вовремя. Как раз, когда тот занес копье…

– Стой! – Сергей голосом осадил коня.

Копье ширкнуло аккурат перед мордой коня…

В этот момент откуда-то сбоку выскочил еще один нурман и безжалостно рубанул бедное животное по задним ногам.

Конь с жалобным воплем повалился на землю. В падении Духарев потерял лук и щит. Но меч был при нем, и набежавшего врага, уже чуявшего легкую добычу, он встретил, как подобает: косым ударом сверху вниз. Викинг заорал. Естественная реакция для человека, оставшегося без ноги.

Духарев пинком вышиб и поймал левой рукой на лету его меч (эх, не судьба разбойничку попировать с Одином: без железки в руке помрет) и угостил железом второго северянина сразу с двух сторон. Тот прикрылся, но струсил. Подался назад, завопил, скликая своих.

Набежали сразу трое. Впереди громила с секирой и нетрадиционным для нурманов рогатым шлемом. Должно быть, в одном из южных походов добыл. Громила, хрипя и подвывая, накинулся на Духарева, давя здоровенным щитом и размахивая секирой со скоростью вентилятора. Причем каждый взмах был нацелен на конкретное повреждение организма. Духарев изловчился трижды достать его мечом, но громила не замечал ран. Берсерк, не иначе. К счастью, его товарищи тоже старались держаться подальше от пляшущей секиры, чтобы ненароком не угодить под раздачу.

Закончилось все неожиданно. За спинами викингов мелькнула серая тень, простучали копыта, звонко щелкнула тетива – и из бородищи громилы вынырнул красный клювик наконечника стрелы.