Князь

Через пару минут косой парус заменил прямой, и ушкуй, мелко виляя, уже северной протокой миновал крепость Корелу, пробираясь к озерному простору.

Первые пять верст по озеру Вуокса корабль одолел за два часа. Потом берега опять ненадолго сошлись – но уже не на сотни саженей, а на две версты. Еще час – берега испуганно шарахнулись в стороны, и путники оказались на глади, ограниченной с обеих сторон только горизонтом. Зеленели, правда, там и сям отдельные поросшие соснами и елями островки, но Андрей сильно сомневался, что на одном из них сидит бандитский шпион, наблюдая за ушкуем в подзорную трубу. Как и в том, что вообще подзорные трубы уже существовали[89].

– Так, мужики, – подозвал он холопов. – Знаю, что пили только разбавленное и только нынче утром, но все равно: вот всем по свертку со снадобьем от отравления. Съесть немедля полностью и запить сытом. И я тоже с вами съем.

– Нечто это яд был, Юрий Семенович? – весело изумился Лучемир. – От этого баловства еще никто не помирал!

– Не зарекайся, старик. Как бы не накликал, – ответил Андрей не столько для старика, сколько для Тришки.

Холоп, кстати, увидев достаточно внятное поведение товарищей после ухода в плаванье, несколько успокоился и даже смог пошутить:

– Смотри, мимо горизонта не промахнись, хвастамшись!

– Не боись, рыжий. Пока есть вода и ветер, я ушкуем иголке в ушко проскочу. Какой протокой в реку пойдем, княже? Горской или Талицкой?

– Что за река?

– Да Вуокса же, княже, Быковское русло. Там верст пять токмо рекой плыть можно, до Синюхи. А опосля опять на несколько озер торный путь распадается.

– А другие пути есть?

– Есть, княже. Через Большое Быковское русло, что на самом юге от озера сего вытекает. Но так мы, почитай, до самой границы княжества твоего вернемся, до ручья, что из Суходольского озера в Вуоксу течет. Опосля на запад повернуть можно, но коли к Выборгу плыть, то путь сей втрое длиннее получается, даже если через Радуевское озеро сворачивать. Можно, правда, за Быковским руслом на Муравьиную протоку повернуть да через Торфяный ручей и Раковые озера напрямую к Радуевскому пройти, однако же получится медленнее. Узко, от паруса пользы нет. А на веслах шибко не разгонишься. Зато за Радуевским течение попутное. И до Выборга всего двадцать верст по прямой. Ручьями и озерами – ровно день пути[90]. Еще северным путем обогнуть можно, но тогда возвращаться надобно…

– Все, достаточно! – умоляюще вскинул руки Андрей. – Какой путь самый короткий?

– Отсюда через Талицкий проток и Быковское русло.

– Туда и правь. Снадобье все съели? Вот и хорошо. Пахом, броню доставай. Всем поддоспешники, кольчуги или колонтари надеть, а сверху – рубахи атласные. Богачи мы или нет? Возле себя бердыши положите, ближе к борту, чтобы снаружи с высокого берега не заметили. Риус, щит приготовь – деда, коли что, от стрел закрывать. Что еще?.. Пахом, пищали тоже под борт положи, по две с каждой стороны. А рядом по свече зажженной прилепи, чтобы фитиль быстро зажечь. Огонь высекать поздно будет. Давайте, други, облачайтесь.

Он первым скинул привычную ферязь, вместо нее натянул стеганный конским волосом и проволокой ватный поддоспешник, который все почему-то называли бумажным, зашнуровал его на плече, поверх него надел свою любимую ширококольчатую байдану, от тяжести которой успел отвыкнуть за минувшие месяцы без тренировок и походов. На кольчугу кинул куяк – овчинную безрукавку, поверх которой нашиты рядами, как рыбья чешуя, небольшие стальные пластинки, зашнуровал уже на боку. Пахом принес синюю шелковую рубаху ниже колен, надев которую князь Сакульский стал похож на былинного богатыря: с могучей, высоко вздымающейся грудью, с пугающе широкими плечами, между которыми неестественно глубоко тонула голова.

– Настороже будьте, – подождав, пока все оденутся, предупредил князь. – Тати в любой миг налететь могут. По слухам, на двух плоскодонных чалах они плавают. Но кто знает, все могло и измениться. Коли какое судно приближается, заранее его вражеским считайте. Увидите луки, просто клинки обнаженные – сразу наклоняйтесь, бердыши поднимайте, да и рубите с Богом всех, кто на палубу полезет. Ясно? Ну, и свечи случайно не опрокиньте. Нам только пожара не хватает.

Пахом не просто приклеил свечи к борту на воск, но и надел на них «стаканчики» из тонко распущенной доски. От ветра это спасало, но коли кто заденет – щепа не хуже бумаги полыхнет.

Началось томительное ожидание. Под тяжелой броней, а особенно под жаркими войлочными и ватными поддоспешниками люди обливались потом. Хмель, не успевший за день выветриться, медленно выпирался изо всех пор, и люди потихоньку совели, начиная клевать носом. Андрей надеялся лишь на то, что так близко от крепости бандиты шалить все же не станут и нападут завтра или послезавтра, возле своих излюбленных Медвежьего и Михайлова озер. Но даже к этому, лучшему варианту следовало подготовиться заранее: