Князь Александр Невский и его эпоха

Изучал княжич латинский и греческий языки и «вскоре извыче вся грамматика». Читал юный Александр византийские хроники о событиях далекого прошлого. Он восхищался подвигами Александра Македонского — героя античного мира и Востока. И все же любимым его занятием оставалось изучение военного опыта предков и событий родной старины. В этом отношении русские летописи являлись неоценимой сокровищницей военной мысли. Внимательно вчитывался Александр в текст «Поучения» своего знаменитого пращура Владимира Мономаха: «На войну выйдя, не ленитесь, не полагайтесь на воевод; ни питью, ни еде не потворствуйте, ни сну; сторожевую охрану сами наряжайте, и ночью, расставив воинов со всех сторон, ложитесь, а рано вставайте; а оружия снимать с себя не торопитесь, не оглядевшись, из-за лености, внезапно ведь человек погибает».

Владимир Мономах, победитель половцев, обращал особое внимание на то, чтобы предводитель войска был бдительным, держал своих ратников в боевой готовности и подавал пример дисциплинированности. Если от командира Мономах требовал умения организовать победу, то от младших воинов — беспрекословного выполнения приказаний: «…при старших молчать, мудрых слушать, старейшим повиноваться, с равными себе и младшими в любви пребывать». В «Поучении» Мономаха, помимо чисто практических советов, содержались понятия о ратном побратимстве и кодекс чести русского воина. Давши клятву (поцеловав крест), «блюдите, как бы, преступив, не погубить души своей», — предупреждал Владимир Мономах[51].

Быстро летело время, а в ту пору не признавали долгого взросления. Помимо книжного обучения, большое внимание уделялось воинской подготовке княжича. Под руководством опытных дружинников Александр постигал ратное умение — действовать копьем, владеть мечом и метко стрелять из лука. К 12 годам русские княжичи уже могли обращаться с боевым оружием. Будущий князь — это и правитель, и воин-профессионал. Поэтому неудивительно, что почти все древнерусские князья лично участвовали в битвах, вступали в единоборство с предводителями нападавшей стороны.

В 1234 г., в возрасте 14 лет, Александр принял участие в походе новгородского войска под руководством отца против рыцарей-меченосцев, захвативших город Юрьев (Дерпт). Русское войско подошло к городу и осадило его. Небольшие отряды русских воинов начали действовать в окрестностях Дерпта. Они рассеяли немецкие дозоры и громили имения немецких феодалов. Рыцари вынуждены были выйти из-за крепостных стен навстречу русской рати. В ожесточенной битве немецкое войско потерпело сокрушительное поражение. Немцы срочно отправили послов к князю Ярославу Всеволодовичу, отцу юного Александра, и он «взял с ними мир на всей правде своей», т. е. на своих условиях. Участие в этом походе обогатило практически военные знания Александра.

В 1236 г., в возрасте 16 лет, Александр стал князем-наместником в Новгороде. Его отец отъехал в Киев, чтобы занять там стол великого княжения. Для Александра Ярославича началась трудная школа самостоятельной политической жизни в предгрозовую для всей страны пору.

За время пребывания с отцом в Новгороде Александр изучил нравы и обычаи новгородцев. Он знал, что новгородские бояре, владевшие большими городскими усадьбами и земельными угодьями, определяли политическую жизнь феодальной республики. На новгородском вече властвовали 300 «золотых поясов» — богатейших бояр. Из своей среды они выбирали двух посадников, наблюдавших вместе с вечем и «советом господ» за деятельностью князя.

Перед угрозой нападения противника или выступлением в поход собиралось народное вече, на котором определялись численность войска и маршруты движения. По древнему обычаю, каждая семья посылала своих сыновей, за исключением младшего, на бой. Отказ выйти на защиту родной земли считался позором. Дисциплина войска поддерживалась устным обещанием-клятвой, в основе которой лежали решения веча. Преобладающая роль во время общевойскового сбора оставалась за трудовым людом Новгорода[52].

В среде русских воинов было высоко развито чувство товарищества: трудно сражаться, если нельзя положиться на собрата по оружию. Обычно на вече давали клятву: до принятия христианства — на оружии, а после — крестоцеловальную. Слово чести высоко ценилось в Древней Руси. Нарушавшие его члены общества «выбивались» из земли вон, т. е. изгонялись с территории рода, общины, племени[53]. «Пусть будет мне стыдно, если я нарушу слово», — клялись русичи. Понятие о чести вошло в кровь и плоть каждого воина — от князя до простого ополченца. Русские князья воевали с «крайним соблюдением воинских правил»[54]. Исключения были, но не они характеризовали взаимоотношения людей.