Князь Барбашев

Как всё же хорошо, что он во времена Василия III попал. Тот, в отличие от сынка своего, вотчинников сильно к ногтю не пригибал. Это Иван Грозный сразу после Стоглавого собора ещё и новое правило введёт, уравняв и помещика и вотчинника в обязанности по первому зову в походы ходить. А при Василии такими только помещики и были, чем многие держатели вотчин и пользовались. Да что далеко ходить: братцы Федя да Боря. Сидят себе по домам и в ус не дуют. Больно им это надо в бой идти! Конечно, для государства это было край как не выгодно, вот Грозный и исправит упущение, но на данный момент Андрею этот изъян в законодательстве был только на руку. Не надо думать, как от службы откосить. Заодно и голову ломать - где воинов набрать - тоже не надо. Как говорится - введём всё лучшее, что есть! Пиратские экспедиции ведь не один человек оснащал. Там целые компании были. Вот и Андрей решил испробовать подобную практику. Пока что с собственной семьёй. Потому как не дело это - от рода отбиваться.

А выгода от налёта однозначно будет - какой-никакой, а порт в Паланге был. Да и просто чухонцев привезти тоже неплохо. Холопские руки всем нужны!

Вот так холодной зимней ночью и созрел план набега на вражеское побережье.

Братья на авантюру самого младшего - но зато и самого удачливого - повелись с охотою. Труднее было уговорить старшего. Однако Михаил в последнее время сильно озадачивал Андрея тем, что практически перестал отчитывать его за "неподобное поведение". Да что там, он даже идею сватовства к дочке дьяка принял без обычных нотаций! Так что может и с набегом не пошлёт сразу.

И ведь действительно, не послал. Выслушал, посидел задумчиво и... согласился! Так под рукой у Андрея и оказались полторы сотни хорошо укомплектованных дружинников. Прибавьте к этому сотню молодцов-ватажников, и станет ясно, что спасти Палангу сможет только чудо. Но чудо - это уже не его епархия.

* * *

В этом доме все время гостит кто-нибудь,
Не стесняйтесь, коль вам довелось.
Знать, беседа длинна,
Я налью вам вина.
Добрый вечер, мой пленник и гость.

Слова романса как никогда лучше подходили к этому вечеру, разве что не было тут никаких пленников. Зато собралось очень даже изысканное общество.

О нет, это были не чванливые князья да бояре, наоборот, большинство из собравшихся были роду захудалого. Правда это не всегда сказывалось на их благосостоянии, но в сословном обществе не всё меряется деньгами. И собравшиеся в просторной горнице люди это знали как никто другой. Но это не мешало им проводить время в удовольствии. В удовольствии от умной беседы, а не от вин и яств.

Здесь, в небольшом бревенчатом доме, скромно, на фоне боярских-то хором, жавшемуся у самых стен Кремля, часто собирались самые образованные люди Московского государства. Многие из них знакомы были ещё со времён литературного кружка архиепископа Геннадия, некоторые присоединились позже. Но всех их объединяла тяга к знаниям.

Андрея в это общество ввёл в своё время игумен Иуавелий. И бывать здесь ему нравилось больше, чем в государевых палатах или боярских чертогах. Здесь царил дух вольнодумства и книжности. Здесь спорили до хрипоты, обсуждая новый трактат, и хвалили автора за точность перевода. Здесь обсуждались вопросы, о которых Андрей и подумать не мог. Да сами представьте такую картину: игумен и дьяк обсуждают устройство мира и игумен, ссылаясь на учёных древности, объясняет дьяку, что Земля видом похожа на желток и окружена тонким слоем аэра, как белком. И этакое вот яйцо мчится себе божьим помыслом в великом эфире! И даже яичной скорлупе находили место в этом устройстве. То была твердь небесная, не дающая аэру истечь от Земли. Да-да, вот такие встречались тогда монахи на Святой Руси. А некоторые шли дальше и утверждали даже, что Птолемей был не прав и это не Солнце кружится вокруг Земли, а Земля и другие планеты вокруг Солнца. Потому как всё созданное богом к свету стремится. Вот так! И куда всё это делось потом? Уже ведь всего через век те же монахи будут считать подобные измышления ересью. И Петру придётся приложить немало сил, чтобы продавить церковное сопротивление.

М-да, неисповедимы пути господни!

Кстати, самого Андрея в ближний круг приняли не сразу. Но стоило ему принести первые главы его "Повести о богатырях земли Русской", как на него уже стали смотреть совсем по-другому. А некоторые даже помогать взялись. Тот же псковский дьяк Мисюрь-Мунехин привёз переписанное сказание о псковском удальце, и Андрей принял его с благодарностью. Его труд рос и ширился на глазах, а шероховатости удалялись при бурном обсуждении написанного. Многие подсели на "Повесть" как на наркотик. Тот же Мунехин не раз писал Андрею, прося прислать новые главы, поскольку дела государевы не дают ему возможности приехать в столицу. Что же, для хорошего человека ему было не жалко!