Князь Барбашев

Ну а потом, когда до власть предержащих дойдёт, наконец, необходимость иметь свою пристань (видимо сложится такая необходимость к тридцатым годам), он и предложит свой вариант с готовыми планами и расчётами. Да и проследит, чтобы в этот раз не затухла работа в виду ранней смерти правительницы...

Так в трудах и заботах пролетела неделя и, наконец, настало время, когда речной караван был собран и поутру отбыл вверх по течению, увозя добычу и "лишних" ратников. На следующий день отпустили нанятые Сильвестром лодьи, щедро заплатив кормщикам. И под рукой у Андрея разом осталось лишь три корабля и шесть десятков человек наёмной дружины, обходившихся ему в довольно кругленькую сумму - 120 рублей в год, не считая зерна.

Теперь настало время выяснить, какой из двух доставшихся ему корабликов был более крепкий. На три-то судна у него ни обученной команды, ни кормщиков пока не хватало. Всё, что удалось нанять за зиму, всё ушло в Любек и Выборг.

В конце концов, сошлись на том, то гданьский когг лучше, всё же недаром Гданьск был одним из центров кораблестроения Ганзы. Ну а рижанина решили использовать как запчасти. В конце концов, тросы, паруса и другое шкиперское имущество тоже денег стоят. Об охране оставляемого трофея договорились с кракольским старостой, после чего перегрузили весь оставшийся товар, мало нужный на Руси, но пользующийся спросом на западе, на два корабля и, подняв все паруса, вышли в море.

В капитанской каюте царил полумрак. Слабый свет, пробиваясь сквозь слюду окна и бархатные занавески, тускло отсвечивал на деревянных стенах. На койке, полузакрытой ещё старым хозяином зелёными шторками, спал, не раздеваясь, Андрей, ныне ставший капитаном и навигатором на "Святом Николае". Гридя же теперь распоряжался на когге, перекрещённым им же в "Верную супружницу". Над обоими кораблями гордо реяли красные флаги с белой лодьёй в круге из двенадцати звёзд, издали сообщая всем, что перед ними конвойные корабли торговой компании из Руси.

Снаружи к привычному скрипу набора и снастей вдруг добавился новый шум. Глухо донеслись слова команды. По палубе затопали тяжёлые башмаки и краер, вздрогнув, стал валиться на борт.

Вот уже пятый день оба корабля крейсировали недалеко от острова Осмуссаар, вознёсшемуся из воды в самом устье Финского залива. Здесь они по договорённости поджидали возвращение торгового каравана из Любека. Но тот почему-то запаздывал.

К самому острову старались не приближаться. Морское дно вокруг него, особенно севернее, скалистое и спускается в глубину обрывистыми террасами. Якоря держит плохо, а на мель выскочить раз плюнуть. Недаром люди рассказывают, что островитяне не держат собак и петухов, чтобы те своим лаем и кукареканьем не подавали знак проходящим судам, потому как корабль, наскочивший в тумане на камни острова, становился их законной добычей.

Сам остров был не высок и не велик. Поверхность имел ровную, чуть наклонённую в сторону побережья. Поэтому в ясную погоду при хорошей видимости остров почти весь просматривается даже с недалёкого материка. Что уж говорить о мимо проходящих судах.

Спустя какое-то время в дверь капитанской каюты громко постучали. Спящий князь вздрогнул и заворочался. Стук повторился. Андрей с трудом разлепил глаза и бессмысленно огляделся, словно соображая, где это он. Новый требовательный стук заставил его вздрогнуть и, наконец, проснуться. Чёрт, сколько же он поспал? Судя по состоянию, совсем немного. Видимо там что-то случилось, раз его всё же будят. На своём корабле он быстро установил привычный ему по службе обычай не беспокоить командира по пустякам. Иначе, зачем нужны вахтенные офицеры?

Хриплым "да", он разрешил будящему распахнуть хлипкую дверцу и вырасти на пороге. Ну, кто бы сомневался, что мужики пошлют с вестью зуйка. Жизнерадостная физиономия Тимки вызвала у Андрея непроизвольную улыбку.

- Княже, на горизонте паруса. Вахтенный начальник повернул им навстречу. Ты просил будить, когда наш конвой покажется. Вот, значить, наши и идут.

Андрей вспомнил, что действительно, давал такое распоряжение и поморщился. Что ж, сам виноват. Кивнув, он отпустил зуйка и, свесив ноги с койки, принялся нашаривать скинутые сапоги.

Когда он появился на палубе, краер уже довольно близко подошёл к каравану, видом которого Андрей невольно залюбовался. Тяжелогружённые лодьи шли, переваливаясь с волны на волну, разбивая гребни своими крепкими носами. Попутный свежий ветерок надувал льняные паруса, белоснежные в солнечных лучах. Князь быстро пересчитал их: возвращались все. Что ж, наконец-то их нудное крейсерство туда-сюда окончено. Теперь оставалось лишь сопроводить караван до устья Наровы, и можно было идти по своим делам.

Постояв на палубе ещё немного и дав ценные указания вахтенному, Андрей спустился обратно в каюту, досыпать, велев будить лишь ввиду неприятеля.