Князь Барбашев

Насколько нелёгкое дело восстановить пахотную землю на пустошах Андрей знал лишь теоретически, но ведал, что крестьян, которые обязывались это сотворить, нынешние землевладельцы освобождали от податей. То же он с лёгким сердцем пообещал и своим холопам, так как изначально планировал, что в первые пару лет вряд ли что получит от нового поселения. Кроме того, он вдруг подумал, что для распашки таких подъемок лучше всего подошли бы плуги. Они ведь уже были известны на Руси, но большим спросом у крестьян не пользовались. Соха тому была много привычней, да и стоила меньше. Ну и в более тяжелый плуг требовалась пара лошадей, а не одна, как для сохи, что тоже для крестьянина было немаловажным.

Но опытовое хозяйство на то и опытовое. Так что пришлось князю плуги у мастеров заказывать. Поначалу те, что уже ими делаются, а по лету в немецких землях велел Андрей купить плуг да иной сельхозинвентарь, дабы сравнить своё и чужое и, коли понадобится, то со временем улучшить своё. А покамест следовало мастера лучшего присмотреть, а то ныне-то мастеровые люди изготовляли плуги кустарно, по вдохновению, так как никаких определенных правил у них не было. И даже у одного умельца один плуг, что по качеству, что по работоспособности на другой не походил.

А когда дело дошло до нарезания полей, Андрей учёл весь свой печальный бережический опыт. И применил лучшее. Причём площадь лугов под сенокос специально уменьшил изначально, дабы новосельцы сразу приучались использовать травосеяние для увеличения кормовой базы под планируемое большое поголовье скота. Ибо в условиях отсутствия минеральных удобрений, только оно позволит хорошо унавозить паровые поля.

Ну а чтобы парни действительно старались, перед ними вывесили сладкую морковку в виде обещания личной свободы и денежного вознаграждения, разумеется, обставив всё довольно жёсткими условиями. Заодно и тиуну местному наказал приглядывать особо, но трогать только на конкретно указанные работы, а в остальном мешать не сметь.

И лишь более-менее покончив с организационными вопросами, князь убыл в войска.

Дорогу удалось рассчитать так, что к Торопцу они вышли ещё до обеда, переночевав в ближайшей к нему деревеньке. Встав пораньше, плотно позавтракали и ранним утром в дымке седого рассвета выехали с постоялого двора. Почти сразу их окружила тёмная громада соснового бора, резко прочерчивающаяся на фоне светлеющего неба. Скрытые в низинах ручейки и болотца выдавали себя редким низовым туманом. Лёгкая свежесть, разлившаяся в воздухе и жадно вдыхаемая после затхлых комнат, вызывала приятные ощущения радости и счастья. Еле уловимый ветерок ласково обволакивал тела. Близился рассвет, и природа потихоньку отходила от ночного оцепенения. Где-то несмело вспорхнула первая птица, кто-то пугливо прошуршал в кустах. Вот на востоке порозовело небо, а потом на горизонте будто зажглась свеча - это появилось солнце. И лес преобразился, засверкав бриллиантами из застывших на травинках, листочках, ветвях и паутине капелек влаги.

По утреннему холодку шли достаточно ходко, а когда солнце поднялось достаточно высоко, взору открылась цель их похода.

Город возник как-то сразу. Вытянувшись по берегу большого красивого озера, одетый в шубу зеленых лесов, Торопец удачно вписывается в окружающий пейзаж. Вокруг, насколько хватало глаз - леса, тонущие у горизонта в голубоватой дымке. Сверкающей змеей извивалась Торопа, блестели зеркала крупных озер.

Сам город раскинулся на острове, куда его перенесли прошлые хозяева этих мест - литвины вскоре после разрушения древнего Торопца, помнящего ещё Мстислава Удалого и Александра Невского. Остров лежит при выходе реки Торопы из озера Соломено. Река в этом месте двумя протоками нехотя покидает спокойные просторы озера. Переселению ещё во многом способствовало и усовершенствование военной и особенно осадной техники. Летописи единогласно отмечали, что река Торопа и часть озера в этом месте не замерзали. Новый город круглый год был надежно защищен со всех сторон. К его укреплениям нельзя было близко придвинуть осадные орудия и пушки.

Однако надолго всем места в городе не хватило, и вскоре наиболее предприимчивые горожане начинают селиться на обширных просторах правого берега реки Торопы и на северном берегу озера. Там постепенно возникает новый посад. Прежнее же место, сохранив за собой название Старого посада, осталось незаселенным, и на нем теперь торопчане разводили огороды.

Андрей, а за ним и весь его отряд не спеша подъехал к крепостным воротам, где его уже ждали настороженные стражники. Отойдя всего шестнадцать лет назад к Московскому княжеству, Торопец стал приграничным городом со всеми вытекающими отсюда последствиями. И приближающийся воинский отряд не мог не насторожить людей. Однако, разобравшись, кто прибыл, город гостеприимно распахнул свои ворота.