Князь Барбашин 3 (СИ)

- Да пущай магистр наши палисады штурмует, - тут же высказался князь Кубенский. - Сейчас лёгкий наряд развернём и встретим рыцарей со всей нашей любезностью.

- А ну как горожане в тыл нам ударят, пока мы будем с магистром биться? - высказал своё опасение князь Иван.

- Не ну как, а ударят, - покачал головой князь Курбский. - Розмыслы наши, почитай, вскоре воду ото рва отведут, и получим мы полный доступ прямо к стенам. А там и подкопы можно делать, и просто ворота взрывать. Уж кто-кто, а рижане об том догадываются. Так что едва армию магистра углядят, сразу выступят.

- Если их и вправду тыщ десять, - задумчиво пожевал ус Иван Ляцкой, - то ведь это не сильно меньше, чем нас. А рыцарь в поле сильный воин.

- Что же, вижу нет у нас единства. Пойдём в шатёр, думу думать, - сказал Шуйский.

После долгих дебатов воеводы решили всё же выступить против армии Ордена, оставив поддерживать осаду полк морских стрельцов и пищальников. А также всю посоху и большой наряд.

Сражение произошло на следующий день, и получилось очень кровопролитное. Надо отдать должное фон Плеттенбергу, он дрался до последнего, но преимущество в артиллерии и огненном бое дало русской стороне дополнительные козыри, которыми она и воспользовалась в полной мере. В результате остатки орденской армии отошли к Вендену, а потрёпанное, но окрылённое победой русское воинство вернулось под Ригу, где остававшиеся бойцы тоже поучаствовали в большом сражении, так как рижане, углядев отход основных сил, предприняли попытку сбить осадные батареи. С трудом, но их вылазку удалось отбить, после чего город буквально засыпали ядрами и бомбами.

Ночью с воскресенья на понедельник розмыслам удалось наконец отвести воду из рва. Что позволило им же начать рыть подкоп. А на стены и башни, под которые велись эти подкопы, был направлен основной огонь осадной артиллерии. Но и защитники города немедленно приступили к рытью встречного подкопа, чтобы перехватить русских сапёров.

Тем временем розмыслы попытались провернуть трюк с петардой. Под густым огнём, они сумели добраться до ворот и даже взорвать их, однако штурм города всё же провалился. Потеряв почти две сотни своих ратников, рижане сумели отбросить русских и завалить ворота камнями, землёй и различным мусором. Так что обе стороны остались при своих.

Зато под землёй началась самая настоящая война. Подкопы прерывались контрподкопами и в узких лазах сходились в рукопашную десятки человек. Не меньше крови лилось и возле дамбы, которую рижане столь неосмотрительно дозволили построить. Теперь рижане хотели во чтобы то ни стало взорвать её, дабы вернуть воду в ров, а русские, разумеется, старались этому помешать.

Ни на день не прекращалась и бомбардировка города. Огонь был перемещен от уже сильно поврежденной Песочной башни на Серую и участок стены между ними. В самом городе царил ад. Под смертоносным градом ядер и бомб жители метались по заваленным трупами улицам борясь с пожарами или прятались в подвалах собственных домов. Их вера в успех таяла с каждым новым днём, а слух о поражении армии магистра и вовсе подорвал последнюю надежду.

А в ночь на четверг, в Астафьев день, розмыслам удалось-таки не только подвести подкоп под стену, но и взорвать заложенную в нём бомбу до того, как рижане успели прорыть свой контрподкоп.

Когда восток побелел, и красной полосой обозначилось место восхода, заранее поднятые войска с лестницами в руках бросились к месту подрыва. Сверху, с уцелевших стен и башен, сыпались на них камни, летели пищальные пули, лилась смола и кипяток. Но ряды защитников были слишком малы, чтобы остановить ревущий поток. И всё же им это удалось.

Бой был страшен. Крест-накрест лежали мёртвый на живом и живой на мёртвом. Кровь в буквальном смысле лилась ручьями меж битых кирпичей. Рижане дрались с отчаянием проигравших и смогли отразить первый вал. Но следом шёл второй эшелон атакующих войск. Навалившись, они смогли преодолеть значительно осевший участок стены и оказались внутри города. На них тут же бросились новые отряды защитников, но сзади уже подбегали очередные полки, которые лезли по лестницам до самого гребня стены или подпирали своих товарищей в проломе, паля в рижан из всего, что могло стрелять.

Спустя час безудержной рубки стрельцам и пищальникам удалось отодвинуть защитников от стены и это стало началом конца. Вопли горя огласили побежденный город. Уничтожая сопротивление улица за улицей, воины врывались в дома, хватая пленных и предавая жилища ограблению. А за их спинами полк за полком входило в город царское войско, растекаясь по его узким улочкам.