Князь Барбашин

Глянув за корму, Андрей убедился, что они достаточно далеко убежали от каравана, и велел поднять сигнал "Поворот вправо на 180 градусов". Нет, всё-таки великая сила флажный семафор и наличие подзорных труб! Они позволяли ему руководить боем в тот момент, когда вражеские командиры этого были лишены. А что такое связь в бою, надеюсь никому объяснять не надо.

Дождавшись, когда мателот поднимет исполнительный до места, а его сигнальщики продублируют сигнал, он велел поворачивать.

Что подумали поляки, увидев, что русские убегают, князя интересовало меньше всего. Больше его волновало то, что "Первозванный" хоть и был явно быстрее польских корабликов, но всё же уступал в ходкости и "Пенителю" и "Новику". А это было плохо. Он мог привести кучу примеров из истории, когда один более тихоходный товарищ либо подводил всех, либо жертвовался в угоду более быстрых. А ему очень не хотелось бы примерить на себя роль того же Иессена, оставляя кого-то из своих за кормой. Видимо придётся всё же по мере постройки новых шхун переводить каравеллы в торговые суда. Разношёрстность боевого отряда явно вредила делу.

Между тем четыре поляка ("Ожел" таки справился с повреждениями) вновь бросились в догон. Однако если ветер не переменится, шансов догнать наглых русских у них нет никаких, по крайней мере до тех пор, пока отряд не догонит конвой.

Посол Замыцкий, выползший на ют, с интересом смотрел за работой команды.

– А всё же зря ты, Константин Тимофеевич, не перешёл на торговца. Рискуешь, однако.

– Замыцкие от боя не бегают, князь. Да и интересно было поглядеть, что тут к чему. Вот честно признаюсь, ничего не понял, хотя и полки в бой важивал. Мудрёно тут всё у тебя, княже.

– Везде мудрёно, коль не знаешь, как дело ладить, – отмахнулся Андрей. – Но поверь, Константин Тимофеевич, мы ещё далеко не закончили. И коль эти парни от нас не отвяжутся, придётся нам, чую, и сабельками помахать.

– А тебе словно и не хочется.

– Нет. Моё дело тебя в целости да невредимости доставить, дабы ты дело государево исполнил, да кораблики торговые до цели без потерь довести. И коль ляхи за мной не увяжутся, то и я за ними не побегу. И не гляди так на меня. На море не на суше, тут иной мерою многое мерится.

– Мда, – посол зачесал мочку уха. – Нет, морское дело явно не по мне, – пришёл он к выводу после некоего раздумья.

Андрей лишь весело усмехнулся.

– Зато посол из тебя видный получился. Да и воевода отменный. Глядишь, и пожалует тебя государь за службу земелькой. Ныне-то, после собора, много её у государя будет.

– Да уж, лишний доход не помешает. А то иной раз службу посольскую за свои кровные нести приходится. Нет, я завсегда государю послужить рад, – торопливо добавил посол, дабы его слова собеседник не воспринял превратно. – Но ведь и самому пожить хочется не в халупе какой, а в хоромах.

– Так что ж ты теряешься, – прикинулся удивлённым князь. – Да неужто к тебе приказчик Малой не подходил с предложением?

– Да подходил. Но как-то я его словам не поверил. Уж больно всё гладко как-то, непривычно, – тут посол словно очнулся и вскинул взгляд на князя. – Аль ты в это дело вложился?

– А как же. Пятьсот рублей внёс. Пятьсот с полтиной назад получу. И ничего делать не пришлось.

– А как же это? – Замыцкий обвёл округ рукой.

– Так это ж служба такая. Вон, в прошлом годе я под Полоцком да Витебском воевал, а купчишки мне денюжки всё одно прокрутили и с наваром принесли.

– Хм, – задумался посол. – Тут явно подумать стоит.

– Стоит, стоит, Константин Тимофеевич. Ой, как стоит.

Задумавшийся дворянин отошёл в сторонку и погрузился в свои мысли, а Андрей вернулся к управлению кораблём. Точнее к наблюдению за действиями новых вахтенных начальников. Работу с кадрами ведь никто не отменял.

Час спустя, когда на горизонте уже явственно виделись суда каравана, раздался крик наблюдателя:

– Пушки. Я слышу выстрелы!

Андрей изумлённо вздел бровь. На деревянном корабле, всегда довольно шумно: волна плещет, хлопают снасти, и все деревяшки вокруг непрерывно скрипят. Трудно услыхать что-то, особенно если ветер дует в сторону источника шума, потому как стоя на корме, сам он ничего не слышал. Хотя и не доверять мореходу причин у него не было.

Быстрым шагом он прошёл в нос корабля и остановился, прислушиваясь. Наконец и его ухо уловило какой-то далёкий гул, который был похож на отдалённый шум прибоя. Что ж, мореход не соврал: где-то там, впереди шёл бой, и Андрей даже не сомневался, что знает, кто с кем схлестнулся.

Следующий час они летели навстречу усиливавшемуся по мере их приближения гулу канонады, не забывая смотреть и за корму. Но там ляхи прилично отставали. Всё же когги да краеры не соперники шхунам.

– Что это может быть, и зачем мы так туда спешим? – спросил, наконец, весь измучавшийся неведением посол.

Скосив глаза, Андрей убедился, что и вахтенный начальник хотел бы знать то же самое. Он усмехнулся и решил удовлетворить их любопытство.