Князь Барятинский 2. Императорская Академия

– Разумеется! Разумеется, нет! – с нескрываемым удовольствием отрезал Второй. – Экзамен окончен. Вы можете идти. Результаты будут объявлены завтра.

«И ничего ты с этим не сделаешь!» – Этого Второй, конечно, не сказал, но слов и не требовалось. Надменное, отчего-то снова показавшееся ужасно знакомым, выражение его лица говорило само за себя.

Результат экзамена был, похоже, предрешён заранее. Я мог тут хоть наизнанку вывернуться – Второй нашёл бы способ меня завалить. Он его, собственно, даже искать не пытался.

– Могу узнать, почему я не справился с задачей?

Я понял, что закипаю. Заметил, что по кистям пробегают искры – готовые вот-вот сорваться.

Огромных усилий стоило держать себя в руках и не зарядить прямым по ухмыляющейся роже Второго. Слишком уж похоже было на то, что именно этого он от меня и добивается.

– По регламенту, я не обязан отвечать на ваш вопрос, – надменно обронил Второй. – Но, исключительно из уважения к памяти вашего покойного батюшки, извольте. Решение, которое вы предлагаете – абсолютно фантастическое. Очевидно, что средств для его осуществления в настоящее время нет.

– Очевидно также, что в настоящее время нет и необходимости для производства этих средств, – сдерживаясь из последних сил, процедил я. – Повторю то, что уже говорил: в случае начала военных действий основная задача любого государства – скорейший перевод промышленности на военные рельсы. При текущем развитии экономики и производства в нашей стране то, о чём я говорю – лишь вопрос времени. Я более чем уверен, что подготовка займёт не более трёх месяцев.

– Кто сказал, что у вас они есть?!

– Вы ничего не говорили и о том, что их нет. Дату начала военных действий вы не обозначили. Но, если судить по диспозиции, – я коснулся карты, – война идёт уже не первый месяц. Возможно, даже не первый год…

– Довольно, – оборвал Второй.

Взмахнул карандашом. Карта на экране погасла.

– Мы собрались здесь не для того, чтобы дискутировать с абитуриентами на вольные темы! Мнение комиссии однозначно: задача не решена. Ведь так, господа? – Второй повернулся к Первому и Третьему.

Парик Третьего ещё дымился. Первый старательно делал вид, что этого не замечает. Оба подобострастно закивали.

Второй обвёл коллег рукой:

– Как видите, наше мнение единодушно. Мы, разумеется, проверим вашу письменную работу. Но о том, что основной частью экзамена является решение тактической задачи вы, полагаю, знаете. Советую вам попытать счастья в другом учебном заведении, любезный Константин Александрович. Желаю успехов. Передавайте привет вашему драгоценному…

Он не договорил – обалдело уставился на меня. Я всё-таки сорвался. Кулаки окутали искры.

В ту же секунду Второй, нелепо взмахнув руками, взлетел под потолок. И, крепко ударившись о него головой, повис на люстре.

Парик упал на пол, обнажив желтоватую лысину. Мантия распахнулась, явив на всеобщее обозрение голубые брюки в полоску. Из брючин торчали тощие голые щиколотки и ступни в носках, сбившихся в гармошку. Туфли Второй потерял во время полёта.

Он, кажется, не сразу понял, что произошло. Но когда понял – мне показалось, что от злости Второго загустел воздух.

Я активировал Щит. Вовремя – в него ударил бешеный сноп искр.

– Довольно! – прогремел вдруг неизвестно откуда новый голос.

Я не мог позволить себе озираться – в поле зрения держал Второго. Но краем глаза заметил, что Первый и Третий повернулись в сторону висящего на стене экрана.

– Уберите Щит, юноша, – приказал голос. – И будьте любезны, верните уважаемого Иллариона Георгиевича на грешную землю.

– Не раньше, чем вы представитесь, – не оборачиваясь, буркнул я. – Терять мне, насколько понимаю, нечего.

– Ошибаетесь. – В голосе послышалась улыбка. – Представиться? Охотно. Василий Фёдорович Калиновский, государевой милостию действующий ректор сего достославного заведения. К вашим услугам.

Я, помедлив, повернулся к экрану на стене.

Изображение в очередной раз сменилось. Теперь с экрана на меня смотрел полный добродушный мужчина лет пятидесяти. В таком же парике, как на экзаменаторах, но в мантии тёмно-красного цвета. Портрет ректора академии мне доводилось видеть. Это, без всякого сомнения, был он.

Я поклонился.

– Константин Александрович Барятинский. К вашим услугам.

Позади раздался звучный шлепок – Второй, освободившись от моей магии, спрыгнул на пол.

– Суровый вы человек, Константин Александрович, – покачал головой ректор. – Не ушиблись, Илларион Георгиевич?

– Вашими молитвами, – проворчал Второй. – Прошу вас немедленно вызвать охрану! И освободить помещение от этого… этого…

– Вы сами спровоцировали юношу, Илларион Георгиевич, – отрезал Калиновский. – Признаться, на его месте я поступил бы так же.

– Ну, знаете ли! – возмутился Второй. Он напяливал парик. – Если ректор академии поощряет подобное хамство со стороны абитуриентов…