Князь без княжества

Утром эскадра начнет обстрел побережья и высадку. Там – Терон и вторая линия обороны, бомбы посыплются в корабли и десантные лодки, если только не окажутся правы разведчики, рассказавшие про новое заокеанское оружие – пушки, стреляющие картечью в зенит. Если верить их рассказам, ни теи, ни икарийские дирижабли не смогут приблизиться для прицельного бомбометания. Поэтому неожиданная атака из-под воды может сильно повлиять на исход сражения.

Он спустился вниз, к летной команде, в удушливую парилку трюма, разогреваемого жаром от машины. Мощные вентиляторы, напоминающие уменьшенный пропеллер дирижабля, гоняют воздух, но мало, слишком мало. Князь представил, каково в железной утробе летом, и содрогнулся.

Собачья служба. Пронизывающий холод на мостике и нестерпимая жара внизу. И сырость. Горячая или холодная – всюду сырость.

Горан с остальными теями периодически также взбирался наверх – охладить перегретый организм. Скоро трюм наполнился кашлем: даже закаленные тела не выдержали и получили простуду. Подводники предпочитали или мерзнуть, или жариться, но терпеть одну температуру.

– Поднимитесь на мостик, командир!

Алекс снова вскарабкался вверх по железной лестнице.

Хеминг показал рукой вперед и чуть в сторону.

– Присмотритесь. Едва заметные светляки на воде. Как я и говорил, синьор, Дайренская банка.

Князь взял морской бинокль. Приспособившись, попытался прикинуть число вражеских бортов. Десятки! Разведчик докладывал о полусотне транспортов и вооруженных кораблей, надеялись – преувеличил. Нет. Как бы не приуменьшил.

– Капитан-лейтенант, зачем им свет?

– Высматривают. Вдруг кто на баркасе с шестовой миной. Бывало такое, в Злотисе пытались. И мы близко не подойдем, только под водой.

Алекс прикинул расстояние. Можно и отсюда попробовать... Опасно, на пределе. С грузом запас Силы тает стремительно.

– Понял вас, кэп. Действуем по плану.

Моряк, чье лицо практически неразличимо из-за темноты и широкого капюшона, прокричал команду готовиться к погружению.

Это целая история. Гасится топка. Убирается дымовая труба, ее отверстие перекрывается круглой крышкой-захлопкой. Вахтенные и командир спускаются с мостика вниз, запирая изнутри люк. В корпусе потухают лампы, кроме дюжины едва различимых светляков – их огоньки тоже нуждаются в воздухе, загрязняя его.

Подводники разбегаются по местам. Когда звучит команда «погружение», субмарина возобновляет ход вперед, по бортам бурлит вода, заполняя цистерны, нижняя палуба наклоняется – корпус получает дифферент на нос.

К бурлению воды и шипению воздуха добавляется новый звук – пренеприятный скрип. Давление на стенки чуть сминает обшивку и набор, извлекая негармоничную мелодию.

Люди оказываются там, где Создатель не предусматривал их нахождение. На морской глубине. – Командир! Не хотите глянуть?

Алекс прижался к наглазнику зрительной трубы, зная, что ее верхняя медная часть приподнимается над волнами, периодически заливаемая. Через мокрое стекло он мало что рассмотрел.

– Видите? Как только приблизимся к борту ламбрийца, я прикажу нырнуть глубже, чтобы не обломать зрительную трубу о его киль. Опять подвсплывем – мы внутри эскадры. Если свободно, поднимемся на поверхность в черном пятне без огней, и придет ваш черед.

– Как бы повернуть визир, осмотреться?

– Никак, синьор. Иначе в уплотнитель между трубой и корпусом польется вода. Может, в далеком будущем исхитрятся придумать, не знаю. Командуйте теям – приготовиться.

– Да, кэп. Полагаю, уложимся за полчаса.

– Раньше и не получится, – рябое и обветренное лицо капитан-лейтенанта едва обозначилось в свете масляной плошки. – Пока раскочегарим машину, пока снова накатается воздух в баллоны. Минут пятьдесят, не менее. Без погружения сможем двигаться через полчаса.

Под огнем ламбрийских пушек? Не самый лучший выбор.

Алекс шагнул к теям.

– Готовы к дьяволу на рога?

– Зачем на рога? – отозвался Марк. – Прихлопнем его, глядишь – симпатичная вдовушка останется. Не строгая, раз рога наставила.

В полумраке блеснули зубы. Перед боем все рады и такой незамысловатой шутке.

– Горан! Взлетай первым – покажешь остальным, как подняться с такой дурищей без разбега и не с марсовой площадки. Марк – замыкающий. Пригляди за матросами, чтоб аккуратнее с бомбами. А то некуда возвращаться будет.

Под ложечкой разгорелась звезда, рожденная предвкушением полета и опасности. Алекс в последний раз осмотрел свою команду. Люди описывают это ощущение разными словами, но, похоже, прилив Силы чувствуют примерно одинаково: порвем всех врагов и унесемся к небесам, или звезда сожжет изнутри нас самих.

Лодка всплыла и застопорила ход. Алекс выбрался наверх, принял из люка крыло, которое тут же едва не вырвалось из рук под ударом ветра.

Окружившие лодку суда, ближайшее – в двух сотнях шагов, не дали никакого укрытия от ветра.

– Горан! Жги то, с правого борта, я подпалю левое.