Князь Благовещенский

В этот момент я и напрягся. Когда человек вроде Экхарта говорит, что хочет помочь тебе, стоит проверить, есть ли у тебя оружие. Дело не в том, что его цель мне была не по душе. Только методы. Еще один фанатик, который хочет сделать мир лучше? Нет уж, спасибо! Их количество в моей жизни и так чрезмерно.

– Мое имя Экхарт. Мы уже встречались с тобой, но не лицом к лицу. Я только сейчас об этом узнал.

Я помню, да. И видение свое первое, о котором он знать не мог, и видящего, без затей задушившего китайского мага на складе в Гуанчжоу.

– Как и ты, я собственность. Провидец на службе ордена иезуитов. Я служу их целям, как они считают. Но преследую свои.

Тоже в курсе. В смысле знаю, что играешь ты свою игру, но вот зачем – этого я пока не понимаю.

– Я не знал о твоем существовании, пока ты не попал в ловушку. Но пока ты в ней находился, изучил тебя. Нужно было решить, что с тобой делать.

Вот даже как! Ну, логично, я пока никаким образом себя не проявил, чтобы привлечь внимание пророка. О моем даре знает весьма ограниченное число людей. Зато теперь я громко заявил о себе, вляпавшись в сторожевой артефакт. И не факт, что интерес ко мне проявит только Экхарт.

– Мне нужен был союзник, и Господь послал мне его. Надвигается война. Страшная война, такой люди еще не видели. Она начнется нескоро, через пятьдесят лет, и не будет длиться долго. Но закончится тем, что от человечества останется меньше трети, а те, что выживут, изменятся. Остатки людей окажутся под властью мертвого кукловода в папской тиаре и уже никогда оттуда не вырвутся.

Просто Апокалипсис от Экхарта! Даже обидно оттого, насколько все банально! Все, блин, в кого не плюнь, хотят спасти мир!

Однако следующая фраза немца заставила меня взглянуть на него совсем по-другому.

– Я сражаюсь против этого будущего уже четыре года. Теми силами, что дал мне Господь. Изучаю посланные мне видения, ищу точки приложения силы и воздействую на них. Мои действия пока лишь отодвигают грядущее, но не делают его невозможным. Однако теперь, когда я нашел второго подобного мне, мы сможем разрушить планы Святого престола.

Экхарт – ткач? Вот это номер! Хотя если учесть то, что он делает, то удивляться нечему. Руками своего убийцы он оказывает на реальный мир воздействие и таким образом меняет плетение информационного поля. Может быть, даже скорее всего, он воспринимает поле не как узор, но сути это не меняет нисколько.

Ткач под крылом у иезуитов! Ну надо же, черт возьми! Он сам-то об этом знает, интересно? Понимает ли, что даже действует почти как инки, меняя будущее жертвами? Ведь его видящий колесит по миру и просто выстригает из ковра нити.

– Сейчас возвращайся в тело. Через два часа поступи, как я делаю сейчас. Я выслушаю твой ответ и после подробно расскажу, что нас ждет, если мы не будем бороться.

На этом видеообращение закончилось. Пророк поступил очень символично, задув свечу и погрузив помещение в темноту. Как будто запись выключил.

Вернувшись в свое тело, я обнаружил, что наступила ночь. Со всеми этими разговорами во сне и наяву, я даже не заметил, как пролетел еще один день. Надо ускоряться, а то превращусь в такого вот Экхарта: не замечу, как пройдут четыре года, пока я буду продолжать искать способы спастись.

Вот почему я не нормальный попаданец с кнопкой «карать» и гаремом?

Вторая встреча с Экхартом окончательно оформила мое к нему отношение – немец мне не понравился. Я вообще фанатиков не очень жалую, слишком уж у них мышление однобокое. То есть они могут быть умны и образованы, как тот же отец Доминик, но всегда прут к цели, не считаясь с сопутствующими потерями. Цель для них оправдывает средства. А уж если цель – мировое господство, то можно только предполагать, каковы будут жертвы.

Когда-то давно и не помню уже у кого, прочитал такую фразу: «Легко принести жизнь в жертву светлому будущему, гораздо сложнее во имя него жить!» Мне она показалась очень правильной и органично вписалась в мое формирующееся мировоззрение. Растворилась в сотне таких же прочитанных и услышанных максим, создав уверенность в том, что цель средства не оправдывает. По нему я и жил. До сих пор. Но последние события выгрызли в незыблемом прежде монолите широкую брешь.

Я не «облико морале» и никогда им не был. Всегда соблюдал свои интересы, заботился прежде всего о себе любимом и о тех, кого считал своими. Как и большая часть людей, полагаю. Но черту я не переступал никогда. Действовать старался так, чтобы в момент отхода ко сну мысли о совершенном не мешали мне сомкнуть глаза. И если Бог есть, и после смерти предстоит предстать перед ним, то мне будет стыдно за множество своих не слишком хороших поступков. Но и только. Душу на части рвать не будет.

Не сказать, что это какая-то прямо платформа. Но что есть, то есть. Однако чем дальше заводила меня эта история, тем отчетливее я понимал, что далеко на ней я не уеду. Нужно было что-то менять, поскольку люди, играющие по правилам, всегда будут проигрывать тем, кто правила игнорирует. И «не уподобляйся злу» в данном контексте звучит не очень убедительно.