Князь Благовещенский

А вот Самойлов, похоже, в распечатках не нуждался. Его глаза носились со строчки на строчку, с колонки на колонку, а губы непроизвольно сложились в довольную ухмылку. Он что-то нашел. Ну, конечно, у него же данные по похищениям, он сейчас как раз даты сопоставляет!

— Кстати, мы не первые. — сообщил Алмаз. Поглощенный цифрами Глеб никак не отреагировал, а вот я тут же сделал стойку.

— Поясни!

— Информацию этого характера уже искали. Не конкретно по воеводе, скорее по нему в том числе. Скажем, более широким бреднем. И менее профессионально. Следов понаоставляли — беда просто!

Кому бы, интересно, это было нужно?

— А сможешь выяснить, кто искал?

Вместо ответа татарин пренебрежительно фыркнул и повернулся к монитору, не занятому Самойловым. На экране тут же побежали строчки кода.

— Так-так… Ту-ту… Тунельчики… Переадресация! Смотри! Церковные ясли, ха! Опа! Вирус! Ну, молодец! Ну, порадовал! Просто — от души! Божечки, где же ты, охламон, учился так следы заметать! Мальта, Кипр, Люксембург, Париж, Милан. Милан! И все? Я не верю! Всего в шесть колен? Стыдно, коллега, стыдно! Ну вот, господин обер-секретарь, ваш искатель. Герцогство Миланское. Филиал европейской инквизиции. Отдел дознания. Господи, совсем страх потеряли! С рабочей машины? Серьезно? Основы, коллега! Основы! Старший инквизитор Марио Беллони. Получите и распишитесь!

Инквизитор

Хакер с победным видом повернулся ко мне. Смотри, мол, какой я молодец!

— Великолепно! — искренне похвалил я его. Никогда не видел хакеров за работой. Но… Инквизитор из Милана? Это вообще кто? И чего ему надо? Почему он искал информацию по Арцебашеву?

— А давай спросим? — Самойлов уже отвлекся от своих таблиц. А так как последнюю фразу я четко произнес мысленно, он ее услышал. — Алмаз, который сейчас час в Милане?

— Э-э… татарин тут же отбарабанил поисковый запрос и сообщил. — Без десяти восемь утра.

— Католики уже на службе. — уверенно заключил следователь.

Мне же он безмолвно сказал:

“Инквизиция в западной Европе, это примерно, как у нас жандармерия. Следствие, дознание, силовые операции. В каждой католической стране есть — еще после папской диктатуры осталось. Потому и зовутся филиалами, хотя подчиняются уже светской власти, а не церковной”.

Мне сразу же захотелось спросить, что это за папская диктатура, но я наступил на горло любопытству. Потом в сети поищу. Если будет время. Не самая приоритетная информация.

— Ну что, звоним синьору дознавателю? — Самойлов.

— А стоит? — я.

— Звонок шифровать? — Алмаз.

Глеб с Алмазом общались так, будто пользовались “датскими каплями”. Просто с полуслова друг друга понимали! И изумительным образом меня игнорировали.

— От прослушивания только.

— Ну это само собой. Тогда еще местоположение поменяю.

Я открыл было рот, чтобы высказать свои возражения, но секундой позже решил, что пусть все идет как идет. Самойлов вряд ли будет откровенную глупость совершать. Кто его знает, как у них работает международное сотрудничество? И так ли тут Европа боится русских, как у нас?

Хакер, тем временем, воткнул в гнездо телефона Самойлова какой-то чип. К нему подцепил шлейф, идущий их компьютера. Тут же пошел набор номера. Заиграла музыка, что-то струнное из классики, одновременно знакомое и неузнаваемое. Затем молодой мужской голос произнес:

— Dipartimento di inchiesta. Per favore, parla[1].

— А кто-нибудь итальянский знает? — тихонько спросил я.

— Ща-ща-ща! — засуетился тут же Алмаз, хлопнув себя по лбу. Что-то нажал, выматерился, еще раз набрал команду на клавиатуре и из динамика компьютера донеслась вполне русская речь.

— Не молчите! Кто это?

Голос принадлежал уже другому мужчине. Постарше оригинала, с бархатистыми интонациями профессионального диктора.

Глеб тут же пояснил мне мысленно: “Переводчик”. Я с пониманием покивал этому очевидному факту и откликнулся ему непонятной фразой: “А далеко у вас “Google” шагнул!”

Следователь спросил:

— Дознаватель Беллони?

— Да. А вы не представитесь?

Если прислушаться, то ниже и глуше звучал его настоящий голос, произнесший сейчас “si” и еще несколько слов на итальянском. Мне представился молодой смуглый мужчина с пронзительными черными глазами, серой рясе, подпоясанной простой веревкой. Никакой магии — безудержное воображение.

— Следователь Самойлов, Благовещенское княжество. Конфедерация.

Ну, вообще-то, бывший следователь, никто тебя, красавчика, в должности не восстанавливал… О чем итальянцу, конечно, вовсе не обязательно знать.

Довольно долго трубка молчала, затем выдала:

— Русский? Вы — русский?

“Капитан Очевидность слушает!”

“Игорь, не лезь!”

— Да, я русский. Синьор Беллони, давайте не будем играть в удивление? Вы около недели назад искали информацию в сети по денежным переводам в пользу трех высокопоставленных бояр дальневосточных княжеств. По Благовещенскому княжеству вас интересовала фигура Михайло Арцебашева. Как и меня.

Снова пауза.

Затем осторожное:

— Синьор Самойлов. Вы можете говорить медленнее? Вы пользуетесь переводчиком, но он не все слова понимает... успевает.

Глеб закатил глаза, но еще раз проговорил сказанное минутой раньше.