Князь Благовещенский

Власть, она, конечно, в любом из миров одинакова. Как и люди, которые эту власть воплощают. Что положено Юпитеру… Но у нас так откровенно не было.

Меня после схватки с триадой на удивление не трясло.

Тем временем я позвонил князю. По зрелому размышлению решил не перекладывать эту почетную обязанность на абрека.

— Триада, наверное, Николай Олегович. Нет, живых не осталось. Сразу, как от посла вышли, да. Понял. Да. Хорошо. Только заеду, переоденусь и сразу к вам.

Голосом я выражать абсолютное спокойствие. Само хладнокровие, мать его! Нужно держать лицо перед людьми, которые меня знают. Пусть думают, что попытка меня убить — привычное для обер-секретаря дело. И летающий по воздуху огонь. И страшная смерть шести человек у него на глазах.

— Сам-то не пострадал? — вопрос был задан самым последним. И явно формально. То ли князь был абсолютно уверен, что шестеро убийц для его правой руки не угроза, то ли плевать ему было.

— Нормально. Водитель помог.

— Мишико?

— Угу… — Ну надо же! Грузин! Я думал чечен какой или абхазец. Хотя, я ведь в кавказцах совершенно не разбираюсь. Вот китайца от корейца или вьетнамца отличу. Сказывается, жизнь на Дальнем Востоке.

— Он берс толковый. Хорошо, что его с собой взял, а не один поехал. Чуял что?

— В каком смысле? — не понял я его уточнения.

— Почему поехал с водителем и на служебной? — снизошел до пояснения князь. — Что-то почувствовал?

Хм! И вот как ответить? Местный Игорь Антошин еще и экстрасенс, ко всему? Хотя, после трюков, которые исполняло его тело, я бы не удивился.

— Не вполне… — дипломатично съехал я с темы. — Свербело что-то…

— Понял. Жду.

И князь отключился. А я поехал к маме. Не предупредив ее звонком. По дороге прокручивал в голове, что ей можно сказать, и что не опасно спросить. Кстати, а здешний Игорь живет с матерью?

Сперва я думал, что визит к ней — риск неоправданный. Все-таки мать. Может и опознать подменыша. Второй поводом не ехать была мысль, что появляться перед пожилой и чувствительной женщиной (каковой была моя мама) в том виде, что у меня сейчас, не самый умный поступок. Оба соображения я отмел как несостоятельные. Точнее, не имеющие решающего характера. Отличие от местного Игоря можно списать на шок от покушения, а окровавленный костюм добавит образу убедительности. А потом, в качестве источника информации, мать — куда лучше библиотеки. Хотя и ее стоит посетить.

"Моя" мама оказалась дамой суровой. Стройнее, чем моя настоящая, с лицом строгим, даже чопорным. Рано, как и у моей, поседевшие волосы были собраны в пучок на затылке. И глаза такие же, как у настоящей, живые и очень обеспокоенные.

— Игорь!.. — выдохнула она, увидев меня. Всплеснула руками — очень привычный жест — после чего неожиданно спросила: — Серьезных повреждений нет?

Вот вроде бы мелочь! Моя бы спросила чуть по-другому — все ли со мной в порядке. А эта — серьезны ли повреждения!

— Кровь не моя. Я не пострадал.

— Слава Господу! — после выплеска эмоций "мама" вернулась к сдержанному поведению. — Проходи, не стой на пороге.

— Я ненадолго. — Оказавшись в просторной прихожей, квадратов пятнадцать, не меньше, я принялся оглядываться. — Мне бы переодеться…

— И ты вспомнил, что твоя старушка держит в готовности твои костюмы. — тон был ехидным, но за ним пряталась обида. Я давно не был у матери?

— Мам!..

— Иди умойся, я пока рубашку поглажу. — отмахнулась женщина. И никаких вопросов! Ни "что случилось?", ни даже "куда катится мир?" Железная леди, а не мама!

А у местного Игоря Сергеевича с матерью отношения явно непростые. Живет она роскошно — если сравнивать с моим миром, но сыном явно недовольна. Поругались? Из-за чего? Стоп! Давай еще эти загадки начнем решать, голове же больше заняться нечем! Так, где тут ванная комната?

Когда я, освежившись, возился с галстуком, мать с некоторой нерешительностью спросила:

— Чаю выпьешь?

Как я ждал чего-то подобного! Сам-то и не представлял, как начать интересующий меня разговор, хотя саму беседу уже по полочкам разложил. Улыбнувшись, я ответил:

— С удовольствием, мам!

Кухня была размером с зал в моей холостяцкой квартире. На стенах никакой легкомысленности в виде обоев в цветочек, просто ровная, окрашенная в теплый персиковый цвет, поверхность. Гипсокартон, вероятно. Вдоль стен стояли шкафы самого разнообразного назначения из светлого дерева и стекла. Дорогая обстановка, даже богатая, я бы сказал. И чувство стиля на высоте.

Ирина Александровна, так я решил про себя называть "маму", разлила по чашкам тонкой керамики чай, подвинула вазочку с медом и принялась выжидательно на меня смотреть. Под ее пристальным взглядом я сделал небольшой глоток и спросил:

— Что?

— Ты странно выглядишь, сын.

— Мам, на меня только что напали! Как, по-твоему, я должен выглядеть?

— Игорь, что за детские увертки. Я говорю не об этом.

Проницательная и жесткая мама у здешнего Игоря! Для нее неудивительно, что на сына нападают посреди бела дня неизвестные, что он прибегает сменить окровавленную одежду к матери домой! Но удивляет его странный вид!