Князь черного заката(мгмж-2)

…- Ты вообще думаешь своей пустой головой, чем это может тебе грозить, прежде чем что-либо делать?! - возмущалась Фрэйлль, и её звенящий от волнения и негодования детский голосок раздавался словно сквозь плотный слой ваты. - Сколько раз прикажешь силком выволакивать тебя из-за Грани? У тебя что, чувство самосохранения вконец атрофировалось за ненадобностью?! Как-то раньше не замечала, что ведьмаки чокнутые, или это только с тобой мне так повезло? Скажи на милость?…

Эджай не считал нужным отвечать постепенно успокаивающейся маленькой богине. Её раздражённое ворчание звучало всё реже и тише. В конце концов, если он им зачем-то понадобился, то они попросту не позволят ему умереть. А главное - Демиан в безопасности. Всего спустя час по времени Предела за малышом придёт в Антариес грубоватый, но вовсе неплохой человек по имени Радек. А через семь лет мальчик станет учеником лучшего друга своего отца. И Эджай его еще увидит. Несмотря на омерзительную слабость, даже сильно закушенные, губы сами по себе расползались в улыбке. Боли больше не было.

Всё же нужно было отдать должное Фрэйлль - она не нарушила однажды данного ему обещания. Пускай незримым для прочих живых призраком, но он почти неотлучно был рядом с сыном. Хоть на расстоянии, но наблюдал за ним, страховал, всегда был готов в случае опасности прикрыть спину… или спрятать за своей спиной. Порой хотелось крепко прижать к груди мальчишку, которому не по годам довелось испытать невзгод, погладить по встрёпанным чёрным вихрам… А бывало и так, что чесались руки снять ремень и перекинуть этого же мальчишку через колено… За всё хорошее. Мысленно отмахиваясь от ехидного голоска, в неподходящий момент намекающего о собственных проделках, напоминая о том, что сыну-то есть в кого совершать глупости.

… Первый день в Телларионе…

… 'Испытание' Магистра… от слова 'пытка', не иначе…

… Приключение в Антариесе… за эту выходку Эджаю как никогда сильно хотелось оттаскать сына за уши. А потом просто молча уткнуться мальчишке во взъерошенную макушку и впредь не выпускать из поля зрения…

… Тягостный для сына Обряд…

… Призвание 'Духа огня'…

Много их было, таких непростых, переломных моментов, когда Эджай с готовностью подставлял сыну плечо. Но сейчас Демиан медленно и мучительно погибал, отравленный ядом проклятия, уничтожающего не тело, саму душу. И мёртвый для всех, отверженный авалларский князь оказался бессилен хоть чем-нибудь облегчить участь сына, хоть как-то повлиять на его дальнейшую судьбу. Сейчас будущее Демиана всецело в руках юной иномирянки, которую в Пределе знают под именем герцогини Ариаты Кармаллорской.

- Догоняй! - задорно прокричал Кими, вонзая босые пятки в бока своему жеребцу. Ловкий лурни сидел на коне, как влитой, пренебрегая седлом и стременами, используя одну лишь уздечку, и с бесшабашной лихостью выделывал при этом головокружительные трюки, заставляющие Марину в страхе зажмуриваться, а ведьмаков - одобрительно-восхищенно цокать языком. Марина, которая только училась более-менее сносно держаться в седле, вовсе не горела желанием сломя голову нестись за неугомонным мальчишкой, однако её молоденькая резвая кобылка решила по-свеому. Обычно смирная и послушная лошадь вознамерилась показать всю прыть, на какую была способна. То ли ей надоело плестись шагом, то ли вдохновил пример буланого жеребчика Кими, но Кокетка увидела возможность продемонстрировать свои впечатляющие скоростные показатели. Наездница взвизгнула от неожиданности, мёртвой хваткой вцепившись в поводья и прижимаясь всем телом к конской холке. Кокетка, не сдерживаемая уверенной рукой всадника, наслаждалась свободой, оставив за крупом растерявшегося Кими. Уже далеко позади раздался жуткий мат Трея. Цензурная составляющая, в коей и заключался, собственно, весь смысл его экспрессивного монолога, была весьма неутешительной:

- Тёмные боги, там же овраг!

На расстоянии несколько сотен ярдов такая надёжная земля резко уходила под откос, а опьянённая быстрой скачкой лошадка не чувствовала приближающейся опасности. Глубокий лог порос высоким густым кустарником, и Кокетка смогла бы понять, что дело неладно, только когда потерявшие опору копыта неуклюже заскользят в пропасть, увлекая вниз мелкие камешки. А дистанция до беды стремительно сокращалась. Девушка изо всех сил натягивала поводья, стараясь осадить словно обезумевшее животное, пыталась успокоить Кокетку, но все её усилия были тщетны. В кобылу будто бес вселился. Марина поняла, что никаким образом уже не успеет остановить разогнавшуюся Кокетку на краю обрыва. Оставалось лишь выпрыгивать из седла на полном скаку, но левую ногу обмотало длинным подолом, и она запуталась в стремени. Поневоле пришлось отказаться от рискованной затеи. Марина предпочла бы сразу, не мучаясь, слететь в буерак, чем быть до этого затоптанной конскими копытами и протащенной по траве.