Князь черного заката(мгмж-2)

Демиан с размаху рухнул на колени, с хрипом вдыхая ставший редким и колючим воздух. Перед глазами бодро мелькали разноцветные пятна, от омерзительнейшей слабости тошнило.

- Магистр… - неуверенно позвал ведьмака Ильнарель, мучимый безжалостным чувством вины перед другом. Явно неуместные сейчас слова поздравления застряли у парня в горле. Демиан не стал отталкивать протянутую ему крепкую ладонь. Нынче не тот момент, чтобы с гордо поднятой головой изображать из себя героя и отказываться от помощи. К тому же он очень сильно сомневался, что сумел бы встать на ноги без поддержки Иля. Окружающий мир покрывался легкой рябью и шатко покачивался, монументальные плиты по ложным ощущениям воспринимались как палуба корабля, угодившего в небольшой шторм. Демиан со злостью сцепил зубы, лишь огромным усилием воли удерживаясь в сознании. 'М-магистр… твою мать! Только не хватало еще в обморок хлопнуться, аки нежная леди!'

Волшебники потрясенно молчали. А взгляд ставших уже не такого пугающего цвета глаз нового Магистра устремился туда, где минуту назад лежал его недоброй славы предшественник. Со всех сторон раздались изумленные вздохи и едва слышный шепот. Полный сил мужчина превратился в изможденного, дряхлого, совершенно седого старика с трясущейся головой и мутными полуслепыми глазами. Демиан мучительно скривился. По его лицу читались испытываемые им чувства - жалость, горечь, обреченность.

- Спасибо тебе, маг, - едва слышно прохрипел потерявший все силы волшебник, и начал заваливаться набок. - Спасибо… Демиан… что ос… освободил…

Ведьмак повел плечом, высвобождаясь из хватки поддерживающего его друга, медленно с глубоким уважением опустился на колени перед телом. Провёл ладонью по изборожденному глубокими морщинами пергаментному лицу, закрывая глаза поверженного противника. На сухих старческих губах застыла счастливая улыбка, а в груди боевого мага свинцовой тяжестью разливалась глухая безнадежная тоска. Больше всего на свете желалось сейчас лечь рядом с покойным магом на холодные плиты и умереть. Но в тихом недрогнувшем голосе не отразилось и тени человеческих эмоций, и услышали его даже в самом дальнем конце огромного Зала и рефлексивно подобрались. Таким тоном мог говорить только Магистр. Только тот, кому судьбой предназначено повелевать другими.