Князь черного заката(мгмж-2)

Маги устраивались на привал, давали отдых уставшим коням. Заключительный этап путешествия придётся совершить как простым странникам, будто и не обладают они Даром - здорово выручавшее до этого заклятье 'Прямого пути' на подступах к авалларской столице надёжно блокировалось чарами, наложенными в незапамятные времена для защиты от внезапного нападения еще самим Авалларом с товарищами. Ведьмаки восхищенно присвистывали - это ж каким сильным магом нужно быть, чтоб даже спустя такую пропасть лет колдовство не выветрилось, держалось так, будто только вчера сотворено? Ой, не врут легенды, великий ведьмак родился когда-то в этих краях. Не дал Пределу погрузиться во тьму, не опустил бессильно руки, даже когда сами боги отмахнулись безнадёжно, пустив дела на самотёк. Не надеялись на успех, могущественные. А он выиграл! И унёс с собою в вечность знание о том, какую страшную цену ему пришлось заплатить за победу.

Хранительница единства и стихия огня молча прогуливались неподалёку от лагеря, отдыхая от трясучки в карете, благоразумно не отходя от мужчин больше, чем на сотню ярдов. Шебутная по жизни авалларка, едва проведав о своём новом положении, сделалась непривычно осторожной и осмотрительной, поначалу вгоняя окружающих в состояние ступора. Чтобы у отчаянной княжны, без малейшего страха рвущейся в самое пекло, да прорезалось ни с того ни с сего сильно развитое чувство самосохранения? Куда только катится мир! Вот и сейчас хорошенько поднаторевшая во многочисленных схватках с нечистью ведьма справедливо рассудила, что хоть места вблизи Сантаны и безопасные, какая-нибудь тварь вполне может пробраться и сюда, незамеченная патрулями. А рисковать жизнью и здоровьем своего будущего ребёнка и беззащитной в бою подруги она не собиралась. Марина с каким-то странным, почти болезненным любопытством осматривалась по сторонам. Жадный пытливый взгляд юной ведьмы не укрылся от внимания удивлённой таким поведением Кристалины. С одной стороны, княжне Ланадар не мог не льстить такой неподдельный интерес и искренний восторг по отношению к красотам своей родины, но… это уж чересчур. Всему есть предел. Даже восхищению. Марина застыла, стоя по пояс в высоком ковыле, обвела раскинувшееся вокруг поле остановившимся, помертвелым взором словно бы заледеневших синих глаз. На кончиках ресниц подрагивали сверкающие в солнечном свете крошечные алмазы. Прошелестела изменившимся, прерывающимся голосом:

- Я была здесь.