Князь черного заката(мгмж-2)

Тяжелый, одуряющий запах прелой соломы и разлитых помоев. Запах отчаяния и страха, обреченности без надежды. Холодно, темно и сыро. Повсюду грязь, грязь… Мерзко, боги, как мерзко! Догорающий факел на стене чадит и искажает линии, отбрасывает гротескные тени, отражается в полубезумных глазах напротив. Тонкие пальцы, судорожно обхватившие стальные прутья решетки. Молодой маг едва сдержался, чтобы не завыть в голос, видя Эстель здесь, в этом ужасном подземелье, грязную, оборванную, в оковах. Лишенную силы, чести, свободы. На закате следующего дня ее лишат и жизни…

- Эста, что я могу сделать для тебя? - Да что он может теперь для нее сделать?! Больно, как же больно видеть ее такой… Разбитой, уничтоженной, придавленной этими каменными стенами, словно погребальной плитой. И ведь причина ее одержимости, этой безграничной тоски не в ужасном положении, не в несправедливом, жестоком приговоре. Она потеряла смысл своей жизни в тот самый миг, когда погиб Эджай. Коган заскрежетал зубами. Хозяйка, ну почему, почему он не сумел остановить его тогда??? Ведь всё могло сложиться иначе! В том, что сейчас происходит, есть и его, Когана, вина!

- Позаботься о нём, Коган! - в исступлении шептала Эстель, прижимая исхудавшее лицо с лихорадочно блестящими глазами вплотную к зазору между толстыми прутьями. Зачем эта показуха, эта жуткая обстановка? Как будто она рвалась прочь отсюда…

- Позаботиться о ком, Эста? Я тебя не понимаю!

- Позаботься о нём… - словно в бреду повторяла девушка, и молодого мага ножом по сердцу резал этот сумасшедший горящий взгляд. Эста, милая, что же с тобой сделали… - Пообещай мне, что ты не оставишь его!

- Обещаю, - шепнули предавшие его губы. Лицо эльфийки осветила слабая вымученная улыбка.

- Спасибо, Коган. Это самое важное, что ты можешь для меня сделать. Больше мне ничего не нужно.

И замолчала, потеряв вдруг всякий видимый интерес к миру. Хрупкая фигурка в изорванном платье, сжавшаяся в комочек посреди холодной сырой камеры на подстилке из несвежей соломы. Коган поднялся и, пошатываясь, побрел прочь, к выходу. Зачем он поклялся ей? Ведь он даже не понял сути ее странной просьбы. Кого имела в виду Эстель? Но что ему еще оставалось делать? Только исполнить ее последнее пожелание. Бедняжка, она сходит с ума. Или уже сошла. В любом случае, завтра ее не станет. Согрейн вышел на солнечный свет, испугав стражу страшным остановившимся взглядом. Нет! Она должна жить!!!

Глава тринадцатая. Без права на любовь