Князь Демидов #10

Настя делала вид, что немного дуется. Я не стерпел и решил разобраться.

— И, что такого случилось?

— Ты слишком популярен. — тяжко вздохнула она: — В Старой Империи такого не было. Скажи честно, у тебя кризис среднего возраста, да?

— В плане?

— Это, когда мужчина вдруг резко начинает закрывать гештальты своего прошлого и превращается в возрастного пацана на мотоцикле или крутой тачке. Именно в этот период они начинают ещё больше интересоваться молоденькими девочками.

— Я знаю, что такое «кризис среднего возраста». Мне почти восемьсот лет. Не уверен, что подобное ещё актуально. Да и с Княжной, скорее — получилось недопонимание.

— Недопонимание⁈ Ты с радостью принял в дар две квартиры!

— Я не знал, что именно обозначает данный жест. И вообще, не находишь странным — откуда Княжна знала, что я приеду именно сейчас?

— Ну, так — у неё наверняка есть связи в информационном бюро. Но я больше склоняюсь к Горчакову. Он же один из лучших друзей Его Императорского Величества. Наверняка слил всю информацию, а затем отправился в Норвегию.

— Хорошо, допустим, она узнала, что мы прилетим ночью. С чего мне ехать в квартиру? Может быть, я остановился бы в отеле?

— Ты — Демидов. А Демидовы не тратят деньги за зря. Если есть квартира, то они остановятся именно в ней. Про прагматизм вашего Дома все знают. — пояснила Настя.

— Прекрасно… Я становлюсь предсказуемым. Это опасно. — вздохнул я: — И надо бы тонко намекнуть, что это теперь моя квартира, а не «Крепость Одиночества» для Княжны. Меня очень смущает, когда кто-то без разрешения заходит в мои владения.

— Ты сам дал ей понять, что между вами что-то есть. — нахмурилась Шанго: — Не скажу, что ревную к этому бедному котёнку… Но меня очень раздражает сам факт того, что Княжна ведёт себя так, словно ты ей уже принадлежишь.

— Давай я поговорю с Софи и скажу, что у нас с ней точно ничего не может быть?

— Не сейчас. Вынуждена признать, что на данный момент нам выгодно дружить со всеми членами Императорской семьи. Так что — очень надеюсь, что ты продолжишь оставаться тактичным.

— Продолжу, если кое-кто не будет вечно угрожать мне отрывом частей моего драгоценного тела!

— Что-то имеешь против? — Настя по-хозяйски положила ладонь на моё колено: — Лучше тебе быть «хорошим мальчиком», Пиноккио. Иначе твой нос… Кхм, в прочем, это уже совсем другая история. Пока мы продолжаем отыгрывать свои роли, я позабочусь о том, чтобы Княжна не надумывала себе лишнего. Договорились?

— Так-то лучше. — я посмотрел в окошко на медленно оживающую столицу: — Кстати, а чего Горчаков так взъерепенился?

— Не забывай, что в его глазах ты — семнадцатилетний паренёк без прошлого. Ты внезапно появился на шахматной доске и устроил настоящее шоу! Он искренне верит в то, что ты — гений, а не ворчливый дед.

— Эй!

— Но любой гений склонен к ошибкам. Ты играешь на очень высоком уровне. А, чем выше поднимаешься, тем больнее падать. Последствия могут быть губительными. Валерий Ильич это понимает и переживает за тебя. — ответила Шанго, поглаживая мою ладонь.

— Звучит странно.

— Почему? Как по мне — вполне логично.

— С Горчаковым — да. Мы не знаем, какие триггеры вызывает у него данная ситуация. Но тем не менее — Валерия Ильича можно понять. Всё же, он заботиться об Империи. Это его основная функция, как Главы внешнеполитического русского ведомства. Но вот, что странно… Почему никто, кроме него ничего не говорит?

— Ты, о чём?

— Император не посылает ко мне своих людей или духов. Софи вообще закрывает глаза на огромное количество интересных моментов, которые происходят со мной… Я не верю в то, что Романовы настолько глупые и безответственные. Да, Михаил Алексеевич высказался крайне негативно, когда мы боролись против Радиона и «Золотой Когорты» в моем парке. Однако я быстро поставил его на место. Я. Семнадцатилетний пацан. Поставил Императора на место. Не находишь это… подозрительным? Знаю, меня иногда заносит. Я вижу в некоторых людях лишь возможность и выгоду. Не буду лукавить — с Домом Романовых это так. Я прекрасно понимаю, кем являюсь. И прекрасно знаю, что обязан отыгрывать роль… Но у этой роли не должно быть столь мощного бесстрашия перед Императором Российской Империи! И Михаил Алексеевич это проигнорировал.

— Так. — Настя начала усиленно соображать: — А, почему ты начал думать об этом только сейчас? Не находишь, что надо было сразу начать анализировать?

— Горчаков открыл мне глаза. Вернее — напомнил, что я для всех не старый военный, а малолетний котёнок. А котятам дают слово в очень редких случаях. По себе знаю. А тут Император спокойно отпускает меня на все четыре стороны, проглатывает мои колкости в свой адрес, улыбается мне, словно я дитя, но в тоже время спокойно просит об одолжениях, как было с Ройтбергами. Не кого-то там, а маленького котёнка. Это очень странно!

— Думаешь, Император что-то знает про тебя? — взволнованно спросила Шанго.