Князь Довмонт. Литва, немцы и русичи в борьбе за Балтику

А еще малыша Довмонта окружали родные боги. Должно быть, он обладал богатой фантазией, и таинство виделось во всём: вот мелькнул клок косматой бороды лешего из-за векового дуба, вот русалка плеснула хвостом, а вот злые глаза оборотня обожгли и напугали так, что пришлось бежать домой, сверкая голыми пятками.

Уже потом, когда Довмонт взрослел, ему рассказывали, что есть над этими мелкими существами хозяева поважнее. Верховного бога балтов звали Диевс. Это Див арийских народов. В Индии племя арьев называло его Дэв, в Элладе – Зевс, в христианской Европе – Деус. Но персы-арийцы и славяне верили в другую семью добрых богов, а дивов-дэвов считали злыми. Грозный и справедливый хозяин славян и иранцев так и назывался – Бага в Иране, Бог – на Днепре. Тем самым эти народы отделяли себя от других.

Были и общие боги у славян и литвы. Например, Перконс-Перкунас. Это славянский Перун-громовержец, требовавший человеческих жертв.

Супругу Перуна звали Лайма (Счастье). У колыбели новорожденного она определяет его жизнь. Рядом находились богини судьбы – Декла и Карта. Интересно, могли они предсказать, что маленький литовский мальчик Даумантас, качавшийся в колыбельке, станет убийцей первого короля Литвы, а позже – русским святым?

Имелись и другие боги, с которыми каждый литвин ощущал неразрывную связь. Это бог земных плодов Патримпас, дарующий сытость и изобилие. Богиня земли Жямина и супруг ее Жямепатис. А еще – дочь Перкунаса Сауле, богиня Солнца, дарительница тепла и покровительница сирот, согревающая своим теплом. В этом – опять важное отличие от славян. У наших предков Солнце – это мужской символ: Хорс, арийский Хуршед. А по-другому – Сварог, арийская Сварга, солнечное колесо, свастика, динамичный символ рождения и развития мира, в котором заложена грядущая смерть. Литовцы мыслили по-другому, для них Солнце – женщина, и это – важное этнографическое отличие двух народов.

Небесные звезды и луну, по мнению балтов, выковал бог-кузнец Телевялис (Божий Коваль, сказали бы славяне). Есть еще Гильтине – богиня смерти. Она забирает души погибших воинов и тех, кто скончался в глубокой старости. Таких было немало в Литве.

Когда Гильтине забирала душу, литовец попадал к хозяину царства мертвых Велсу (это славянский Велес) или в преисподнюю, к мрачному Поклусу (Плутон). Но о том, как балты представляли загробную жизнь, мы осведомлены плохо.

Знаем лишь, что у балтов не было храмов, а значит, они имели дешевую церковь без лишних расходов на духовенство и украшения. Существовали кудесники – те, кто осуществлял мистическую связь с богами и толковал их волю, а также играл роль врачей и психологов. Но боги были свои, родные, постигаемые умом, и связь с ними мог обрести каждый.

Известно, что в области Натангия в Пруссии (у поселения в районе современного Черняховска в Калининградской области) высился священный дуб, на котором были вырезаны изображения литовских богов. Это святилище в Натангии напоминало Руяну балтийских славян, то есть было местом общего поклонения балтов. Перед нами «мысленно древо» (знаменитый образ «Слова о полку Игореве»), аллегорически изображающее связь трех миров: небесного, подземного и земного.

Таковы первые знания Довмонта, первые легенды, которые он усвоил, первое понимание, кто друг, а кто враг.

Кстати, Довмонт – это имя из русских сказаний. Так звали его во Пскове. Второй вариант имени – Домант, тоже русский. Здесь нет характерного древнего балтийского суффикса – ис. Русские вообще не любят подобные окончания. Поэтому мы говорим Спартак, а не Спартакус, Александр Великий, а не Мегас Александрос, Ольгерд (сын Ольги), а не Альгирдас, Довгерд, а не Даугерутис, Миндовг, а не Миндаугас. Поляки тоже часто отказываются от древнего суффикса. Они называют своего короля, литовца по происхождению, Ягелло, а не Ягайлас.

Идем далее. Белорусы и литовцы произносят округлое «оу» или «ау» вместо твердого русского «вэ»: Витаут, а не Витовт, Даумонт, а не Довмонт, Миндауг, а не Миндовг. Но это диалектизм, помноженный на стремление некоторых политиков XX века создать новую нацию – белорусов – и новый литературный язык для нее.

Как назвали Довмонта при рождении? Вероятно, всё же Даумантас на местном диалекте.