Князь Двинский

– Твоя воля… – татарин гордо поднял голову. – Но выполни последнюю просьбу, скажи мне, ты князь Двинский?

– Нет, не князь, граф божьей милостью Жан VI Арманьяк… – после секундной паузы ответил я. – А князем Двинским… когда-то был…

И не оглядываясь пошел на выход. Вскочил в седло и направился к рыночной площади.

В городе к этому времени началась кровавая резня. Я приказывал убивать только тех, у кого найдут рабов, но ратники вошли в раж и уже особо не разбирали, кто попадает под меч. Обычное дело, кровь делает из людей зверей.

А останавливать их у меня не было никакого желания.

Неожиданно, совсем рядом раздались крики на русском языке.

– Не дам, не дам… – надрывно кричала какая-то женщина. – Что ж вы творите, ироды, не замай, говорю…

Я свернул в распахнутые ворота. В небольшом дворике при богатом доме, худая пожилая женщина в драном восточном платье, раскрыв руки, закрывала собой прижавшихся в стене нескольких татарок с детьми. Мужчины уже лежали порубленными в лужах крови.

– Ироды, бога на вас нет… – ожесточенно кричала она, коршуном бросаясь на подступающих с гоготом ратников. – Не дам… – увидев меня, баба бросилась под ноги коня и взмолилась. – Боярин, молю тебя, не дай сотворить грех…

Я подал знак ратникам остановиться.

– Как тебя зовут?

Женщина запнулась, словно вспоминая, а потом тихо ответила:

– Агафьей звали, боярин.

– Сколько тебе лет?

– Сколько? – озадачилась баба. – Дык… мабуть до трех десятков еще не дожила…

Я про себя зло чертыхнулся, выглядела она минимум на пятьдесят.

– Сколько в рабах?

– Почитай, с малолетства… – еще тише прошептала Агафья.

– Это у тебя, что? – я показал на вросший в кожу ошейник на ее шее.

– Сам будто не знаешь? – неожиданно зло выкрикнула женщина.

– Почему тогда защищаешь?

– А чем бабы с дитями малыми провинились? Нешто вы бусурмене?

– А им значит можно? – спросил я у нее. – Или не тебя еще малолеткой в рабы взяли? А рубцы на теле от плетей, сами по себе проявились?

– Не дам! Вот мой сказ! – вместо ответа Агафья отпрянула и снова закрыла собой татарок. – Секите вместе!

Русские ратники вопросительно посмотрели на меня.

– Рубите, оставьте только детей… – тихо приказал я. – Чтобы и внукам своим завещали, что будет, ежели удумают рабов брать…

– Креста на тебе нет! – обреченно взвыла Агафья.

– Прости женщина, но так надо… – шепнул я и выехал со двора.

К исходу дня русичи вырезали почти треть населения Казани. Казармы с запертыми разоруженными воинами сожгли дотла. Практически всю знать, разве что за исключением немногих сторонников русской партии, тоже пустили под нож. В живых остался только хан Ильхам с семьей. Иван Молодой ни во что не вмешивался, потому что указание так поступить отдавал сам великий князь. Хотя, честно говоря, во многом побоище вышло из-под контроля, как это почти всегда случается.

В реальной истории почти то же самое сделал с Казанью Иван Грозный, внук нынешнего государя. И разом решил казанский вопрос. Ну что же, будем считать, что и мы решили.

Выбрав момент, я взял под локоть Муххамеда-Эмина, подвел его к окну и показал на город.

– Видишь, царевич, как случилось?

– Вижу… – тихо прошептал парень.

– Накрепко запомни, на что обретешь свой народ, ежели удумаешь хвостом вилять… – встряхнул его и рявкнул. – Отвечать, щенок!

– Понял… – быстро ответил царевич.

– Вот и молодец… – я пригладил на нем кафтан и подтолкнул к трону. – А теперь правь…

А сам спустился во двор, где уже собрали всех городских рабов.

Молодые, старые, увечные и здоровые, женщины, мужчины, старики и дети, все они разом скрестили на мне свои взгляды.

Мне хотелось сказать им многое, но так и не подобрав нужных слов, я выдавил из себя всего пару фраз.

– Все закончилось. Теперь вы свободные люди.

К моему дикому удивлению, никакой радости, по крайней мере внешне, бывшие рабы не высказали, так и продолжая молча на меня смотреть.

– Вы все свободные… – в легком замешательстве, повторил я.

– А кому мы нужны? Куда идти-то? – вдруг прозвучал вопрос откуда-то из глубины толпы.

– Куда? – невольно повторил я, а потом найдя решение вопроса, громко выкрикнул. – А есть куда! Всех, кто хочет, к себе в вотчину заберу, в Двинскую землю. Всем дело найдется. Всем земли хватит.

Ну а как, по-другому? Почитай все они крестниками моими стали, теперь нельзя бросать. Будут потихоньку учиться заново жить.

Закончив с рабами, я погнал Ванятку за флягой с арманьяком, хватил добрый глоток, уселся на скамейке в ханском саду и крепко задумался

А сам я? Что дальше?

И рявкнул в голос:

– А вот что!

Надоело, хочу домой. В Арманьяк. Хватит режим бога включать, может так аукнуться, что костей не соберешь. Фортуна уже предупредила, что может случится, ежели я не перестану быть в каждой дыре затычкой. А посему – баста.

Итак, в Казани я пробуду еще максимум пару седмиц, после чего вместе с княжичем отправлюсь в Москву. Далее предстоит обговорить кое-какие дела с великим князем Иваном, затем маршрут лежит в Холмогоры.

А оттуда, как только откроется навигация, семью в полном составе в охапку и с первым кораблем в Европу.