Князь Федор. Куликовская сеча (СИ)

Дмитрий Константинович насмешливо, но не очень весело хмыкнул, после чего вполне искренне, хоть и с явным негодованием в голосе ответил:

— Вятская земля хоть и моя вотчина, но в Хлынове моей власти нет. Там вообще ничьей власти нет! Потому как Хлынов служит прибежищем подлым тятям и разбойникам, мерзким ушкуйникам!

— Хм… Княже, но ведь ушкуйники все же русские люди, православные воины. Они верно служили Великому Новгороду не одно поколение — и сколько славных, ратных побед одержали над свеями и прочими немцами!

Присутствующие в гриднице дружинники глухо зароптали, а губы Дмитрия Константиновича скривились в гневной гримассе:

— Православные воины?! Не эти ли «православные воины» разбили рать Костромского воеводы и лишили его живота, ограбили город, полонили жён и деток малых, да продали в Булгаре в рабство? Попутно пограбив и Нижегородские земли?!

Однако, какая экспрессия… Впрочем, стоит признать — я немного потерялся. Потому как факт работорговли своими же, русичами, мне об ушкуйниках был неизвестен. Действительно, принципов никаких — как и у распиаренных пиратов века так шестнадцатого-семнадцатого… Но вот про конфликт с Костромой я как раз слышал — и имеет он куда как более глубокие корни. Всё дело в том, что в 1360 году, когда ушкуйники впервые ударили по татарам и захватили некий Жукотин, хан Хизр потребовал от действующего «великого князя» решить проблему. А ярлык на Владимир тогда был как раз у Дмитрия Константиновича… Тот не стал впрягаться за речных разбойников, и «вопрос решил» — приказав костромским боярам напоить прибывших к ним ушкуйников, повязать в бессознательном состоянии и выдать в Орду.

Что костромичи и исполнили…

Так что месть «вольных воинов» именно граду Костроме, как и грабеж Нижегородских земель имеет конкретную такую предысторию…

Конечно, напоминать князю о том, что у него самого «рыльце в пушку» я не стал, решив зайти с другого бока. Причём выложил все как есть:

— Княже, как ты уже знаешь, правлю я в Ельце, на границе со степь — у самых татарских владений… И что бился я в сече на Куликовом поле, а после и с литовцами, ты ведь также наверняка знаешь?

Дмитрий Константинович с неохотой кивнул, после чего угрюмо добавил:

— Зять мой и Великий князь Московский Дмитрий Иоаннович зело просил за тебя, восхваляя заслуги в спасении наших увечных воев. Потому и слушаю тебя сейчас, Фёдор Елецкий…

Я согласно, с показной благодарностью кивнул, после чего продолжил:

— Так вот. Княжество моё богато плодородной землёй-черноземом, леса обширны и полны непуганной дичи, реки кишат свежей рыбой… Владей — не хочу! Одна беда, хоть земля моя и богата, но из-за близости татар людей у меня маловато. Какой я князь с тысячей землепашцев, да сотенной дружиной, что осталась после обеих битв?!

Дмитрий Константинович, легонько склонив голову вбок, с ехидным изумлением уточнил:

— И что же выходит, ты желаешь ушкуйников себе на службу позвать?!

Я согласно кивнул, односложно ответив:

— Да.

— Хахахахах!!!

Гридница взорвалась громким хохотом старших дружинников. Усмехнулся и князь, как-то даже мягко уточнив:

— Видно, плохо ты ведаешь о том, кто такие повольники с Вятки, князь Федор Елецкий… Скажу тебе просто — это не дружинники, не вои ополчения. Это разбойники и тати, и интерес у них не в службе ратной, а в грабежах и ином воровстве!

Я согласно кивнул — после чего спокойно, не обращая внимания на все ещё раздающиеся смешки, ответил:

— На Дону также есть татарские городки, как и на Каме или Волге. Мой же кром стоит на реке Быстрая Сосна, что недалече от Ельца как раз и впадает в Дон… А между тем, поганые с началом замятни зачастили ходить в набеги на нашу землю, угонять людей в полон… Так вот, мне нужны такие вои, кто сможет за каждый набег ударом по татарам ответить — а легче всего это сделать судовой рати! Кроме того, на моей земле есть несколько бродов, коими поганые пользуются. Так-то я приказал каждый из них прикрыть засекой, да выставить дозорный пост. В случае приближения татар дружинные должны запалить сигнальный костер — вот только до любого брода быстрее добраться на веслах, чем верхом. Да и помешать ворогу переправится легче как раз с судна… Ну и потом, где ещё мне искать ратников на Руси после Куликовской сечи?! Одна только Вятка в стороне и осталась!

Я рассказал далеко не всю правду о своих планах на ушкуйников — но в том, что рассказал, ни разу не солгал. И последний эмоциональный возглас, как кажется, окончательно убедил задумавшегося князя. По крайней мере, снисходительная улыбка сошла с его губ, и Дмитрий Константинович, посерьёзнев, прямо спросил:

— Будь по твоему, Фёдор Елецкий. Иди к ушкуйникам, зови себе на службу… Коли уцелеешь, сильно удивлюсь — но то дело твоё. От меня же чего хочешь? Не зря ведь зять за тебя просил?

Я поспешно кивнул, после чего столь же прямо ответил: