Князь Гиперборейский

Валерий Гуминский Князь Гиперборейский

Глава 1

Яссы. Петербург. Март 2016 года

Плим-пилим! Звонко-бодрый перезвон напольных часов, массивно утвердившихся своим основанием в гостевой зале, проникал даже сюда, в спальню. Он ввинчивался в уши и разрывал болью виски, будоражил и заставлял беспокойно ворочаться, зарываться в подушку и глухо стонать. Что уж говорить о сне, которого как ни бывало.

Пилим-плим! Поневоле втягиваешься в глупую затею считать ненавистные удары, ожидая окончания навязчивого концерта. Нет, чтобы вызвать часового механика и приказать ему отключить этот чертов бой! Он прекрасен, когда голова не болит! Может, сжечь циферблатного монстра одним щелчком пальца?

Великий князь Михаил вцепился зубами в подушку, со злостью пожевал ее и решил вставать. Чтобы пусто было Ваське Кантемиру, затеявшему вчера знатную попойку с плясуньями из местного кабаре! Стоило ли ради таких утренних мучений соглашаться на предложение сына господаря Молдавского съездить на культурное мероприятие по случаю открытия выставки какого-то местного художника-авангардиста?! Как же, для этого марателя холстов важно, чтобы кто-то из высшей петербургской аристократии облагодетельствовал своим появлением сию выставку! Уговорил Васька, шельмец этакий! Змей-искуситель! Знал, что Великого князя Михаила Михайловича, младшего брата императора, нельзя увлечь мазней, какой бы талантливой она не была, но вот утонченные дамы полусвета мгновенно пробили брешь в оборонительных редутах Меньшикова. Да и не сильно-то он переживал из-за этого.

Часы отбили девять раз и замолчали, принеся долгожданную тишину. Однако! Встать бы, да сил не хватает. Во всем теле слабость, непонятная дрожь — все же немолод уже, пора прекращать с возлияниями!

Кстати, а где Виорика? Ох, и имечко же у этой горячей штучки, так лихо отплясывавшей вчера в Васькином дворце канкан на обеденном столе! Взметывая подол жгуче-красного платья, нарочито демонстрировала свои прелестные ножки, обтянутые ажурными чулками. Волосы вороньего цвета густо рассыпались по плечам, а алый бант, сбившийся набок и придавший кокетливости красотке, почему-то привлек внимание Меньшикова.

Левая рука Великого князя метнулась назад и уткнулась во что-то округлое и упругое. Покосившись на бугрившееся под боком одеяло, он поморщился, разглядев на подушке густую копну черных волос. Повеселился, называется! А если его художества снимали камерами наблюдения? С Васьки станется записать компромат на Меньшикова, чтобы при случае шантажировать… Нет, это слишком опасно — пугать члена императорского клана, а вот мягко намекнуть и надавить ради своих прожектов, вполне можно. Надо бы узнать, кто присутствовал на вечеринке и аккуратно выяснить насчет камер. Пусть этим займется майор Жолобов из службы внутренней охраны. Шустрый офицер, и рот на замке умеет держать. Это его ребята, кстати, вчера сообразили увезти своего патрона домой — то бишь в дворец Розетти, который был выкуплен русской миссией еще в восемнадцатом веке у молдавского купца с итальянскими корнями. Совсем недалеко — в пятидесяти метрах — находился симпатичный особняк из белого камня, где расположилось русское консульство в княжестве Молдавском.

— Виорика! — хрипло произнес Великий князь и с радостным облегчением увидел на прикроватной тумбочке бутылку минеральной воды и упаковку болеутоляющих таблеток. Надо же, кто-то позаботился! Подтянувшись, схватил ее, выдавил серую спрессованную пуговичку лекарства, и совершенно забыв, что может купировать головную боль своими магическими возможностями, запил водой. — Виорика! Просыпайся!

— Михаил! Не шуми-иии-те! — протянула дочь вице-губернатора, зашевелившись под одеялом, пытаясь натянуть его на голову. — Дайте поспать!

Солнечный день, на паркетном полу вырисовался огромный силуэт окна, за которым расшалились воробьи. На кресле и на ковре одежда вперемешку; несмотря на большое количество выпитого страсть оказалась сильнее порядка.

— Вставай! Тебе пора домой! — Великий князь все же догадался пустить по энергетическим каналам потоки Силы, которые начали разрушать и сжигать вредные ферменты. Потеть не хотелось, поэтому пришлось поддать огонька. — Виорика! Папа уже заждался. Нехорошо будет, если он узнает, где ты ночевала.

— Ваше Высочество! — молодая женщина лет двадцати пяти оторвала голову от подушки и похлопала сонными глазами. Красивое скуластое личико с легкой смуглостью говорило о том, что предки обнаженной дамы, лежащей сейчас в постели Великого князя, щедро наделили ее кровью южных славян и русинов, молдаван и валахов. Гремучая смесь эмоций и очарования сломали сопротивление Меньшикова, упорно избегавшего сближения с непростыми аристократками. — Я уже взрослая девочка, сама решаю, с кем мне быть и когда домой возвращаться!