Князь-гладиатор

А у Роха от этого все внутри наполнилось теплотой. Пусть хоть так, но он ей тоже интересен! Дальше коридор вышел к широкой станции монорельсовой дороги. Ожидающие вагон люди никакого любопытства к паре не проявили. Большинство из них выглядело свободными, но на двух тоже «красовался» рабский ошейник. Все время в пути пришлось хранить молчание, чтобы не вызывать подозрений.

Таурохтар тоже хотел много чего спросить, но, кажется, еще больше сказать. А сегодня ему так и шла в руки удача, грех было подобный день зря потратить. Князь даже подумал, не воспользоваться ли благосклонностью Фортуны для побега? Сейчас они прибудут в космопорт, а там корабли… Мысль выглядела заманчивой, но он ее все же отмел. Даже захвати эльф судно в одиночку, и даже, если повезет, с пилотом, — их просто не выпустят из ангара. А если и выпустят, то скоро поймают, ведь он не сможет проверить, туда ли они летят. А Милена может пострадать. Ее жизнью рисковать князь был категорически не готов.

Корабль, к которому они направились, внешне выглядел совершенно неказистым: изрядно помятым и потрёпанным. Признаться, его и захватывать не хотелось, а вдруг прямо на взлете развалится? Из багажного отсека владелец рухляди вывез два увесистых ящика. Нести их на руках перед собой было откровенно неудобно, а по-другому не перехватишь, поэтому почти весь обратный путь пришлось молчать и следить, чтобы не споткнуться.

Только когда они снова добрались до непросматриваемых коридоров, Милена озабоченно спросила:

— Как ты себя чувствуешь, рана не открылась?

Вот, признаться, о ней Таурохтар и вообще не вспоминал. Его разум куда больше волновал вопрос, как Милене сказать то, что он хочет, чтобы не напугать и не оттолкнуть. В итоге князь просто невпопад ляпнул:

— Я люблю тебя.

— Что? — резко остановилась Милена, и ее глаза значительно увеличились в размерах. — Это шутка такая?

Таурохтара этот вопрос неприятно резанул:

— Ты спросила, что я чувствую — я ответил.

— Рох, мы знакомы всего пару месяцев… Ты торопишь события…

— Отнюдь. С моим… — князь хмыкнул, — образом жизни, я могу не успеть это сказать в следующий раз. А я просто хотел, чтобы ты знала.

Они снова двинулись к медблоку и опять молча. Уже в комнате, поставив ящики на стол, Рох досадливо добавил, смотря Милене прямо в растерянное лицо:

— Я не доставлю проблем, не волнуйся, — и уже двинулся в сторону входа, рассчитывая дождаться охранника снаружи.

Но Милена неожиданно бросилась вперед и преградила путь.

— Погоди! Ты не так все понял! Рох… Ты мне дорог, и меня к тебе тянет, словно магнитом. Но… я боюсь этих слов. Они пугают, как несбыточная надежда.

Сердце Таурохтара екнуло и пустилось вскачь. Неважно, как называть чувства, если они есть. Он аккуратно обнял девушку за талию и притянул к себе. Глаза ее по-прежнему были огромные, но она не сопротивлялась, а даже как будто что-то ждала. И князь рискнул еще раз. Он медленно, давая Милене возможность отстраниться, нагнулся и обхватил ее губы своими. Такие упругие, такие сладкие… В ушах сразу как-то зашумело, и реальность осыпалась осколками. Он чувствовал, как ладони девушки скользят по его плечам и зарываются в волосах, и прижал ее к себе еще сильнее. Через сколько-то мгновений чистого наслаждения Милена слегка отстранилась и, уткнувшись лбом в здоровое плечо князя, прошептала:

— Время… Сейчас за тобой придут.

Таурохтар, которого только что словно скинули с небес, с тяжелым вздохом разжал руки.

— Я что-нибудь придумаю, чтобы нам скорее увидеться.

— Что? — грустно хмыкнула Милена, поднимая к князю свое такое красивое, разрумянившееся лицо. Ее глаза блестели, как роса на утренней траве. — Придешь со сломанным носом? Я… почти сразу догадалась. Не поступай так.

— Не смогу, — прошептал Таурохтар, отступая к двери, чтобы вернувшийся охранник не застал их вместе. — Я без тебя как будто не живу.

Глава 15

Внезапный поцелуй словно впрыснул в Миленину кровь любовную отраву. Она все время ловила себя на мыслях об эльфе, на воспоминаниях об их коротких минутах взаимной нежности, и от этого приливала к щекам краска, а по коже начинали бегать волнующие мурашки. Тем тяжелее получалось держать на лице строго-отстранённое выражение, с которым все привыкли врача видеть.

Если у Харома закроется хоть малейшее подозрение, он станет отслеживать каждый Миленин вдох и тогда… даже страшно подумать, что произойдет, если их зарождающиеся отношения с Рохом откроются. До субботних боев минуты тянулись безумно медленно, и девушка придумывала и тут же пресекала сотни способов, чтобы хотя бы вполглаза увидеть растревожившего душу гладиатора.