Князь грязи

- Ну, все равно... Стань на колени вот сюда... А сюда положи сложенные руки... И повторяй за мной... Аве, Мария...

...Рыбка стала коленями на нижнюю ступень скамейки, а сложенные лодочкой руки положила на верхнюю ступень, и они с сестрой Малгожатой замечательно уместились здесь вдвоем, и Рыбка повторяла непонятные, но такие чудесные, звучные слова, и вспоминала Веника...

...Она так задумалась, что не заметила, как на месте сестры Малгожаты оказался какой-то пожилой человек с длинными седыми усами. Он чередовал те молитвы, которые читала сестра Малгожата, с бормотанием на каком-то другом иностранном языке, и часто повторял одно и то же слово: "Проше! Проше!"

Рыбка оглянулась на зал - скамейки постепенно заполнялись. И еще она увидела несколько человек, терпеливо ожидающих своей очереди помолиться... Она вскочила и смущенно отошла в сторону. Она хотела вообще уйти... Но здесь было так тепло! Так славно! Рыбка села на скамеечку, на самый край... Раз у них сегодня праздник, значит - они должны быть добрые, и не прогонят ее, быть может... А если окажется, что она занимает чье-то место, то она ведь может и у стеночки постоять!

Но никто не спешил ее гнать...

Сестра Малгожата сменила кассету в магнитофоне, прибавила звук, и новые хоралы, торжествующе загремевшие под сводами храма, показались Рыбке еще прекраснее предыдущих! Рыбка закрыла глаза, погружаясь в волны прекрасной музыки... И задремала.

Она очнулась, почувствовав на себе чей-то пристальный взгляд. Годы жизни среди нищих, воров и убийц научили ее даже во сне ЧУВСТВОВАТЬ такие вещи! Она проснулась и не сразу поняла, где находится. Вздрогнула, вскочила, едва не бросилась бежать... Но вовремя одумалась.

Храм - уже не темный, потому что свечи зажжены! - музыка, еловые ветви, много нарядных людей, и все они смотрят на нее: на девушку в грязной искусственной шубе и убогой детской шапочке, так странно ведущую себя в храме! Рыбка покраснела до корней волос и готова была удрать, но...

На нее больше не смотрели. Видимо, к ней обернулись, когда она вскочила. А теперь - потеряли интерес или просто считали неприличным слишком долго ее разглядывать, они ведь все здесь воспитанные, богатые и красивые, как Веник... Потому что только такие люди могут ходить в такой прекрасный храм!

Только один человек продолжал смотреть на нее, не отрываясь... Наверное, это его взгляд и пробудил Рыбку от дремоты! Он сидел в ряду перед ней молодой парень в кремовой "обливной" дубленке ( Рыбка оценила ее с первого взгляда такая дубленка, теплая, легкая и красивая, была бы пределом ее, Рыбкиных, мечтаний, если бы только Рыбка осмелилась мечтать о такой замечательной вещи! ), с ярким и пушистым шарфом на шее, с меховой шапкой на коленях, в гладко зализанными назад волосами, в массивных очках - этот парень явно не принадлежал к тем, кого Рыбка называла "своим контингентом", во всяком случае, "снять" его или ему подобного Рыбке не удалось бы, даже если бы она предложила ему все сделать бесплатно! Однако - он смотрел на нее так пристально...

Словно ощупывая глазами ее лицо, рассыпавшиеся по плечам золотые волосы и фигурку под распахнувшейся шубкой... Двое приятелей, таких же молодых и так же хорошо одетых, пихали его локтями с разных сторон и что-то шипели сквозь зубы: должно быть, увещевали его и укоряли в непристойном поведении. Но он не обращал на них ни малейшего внимания... Он смотрел на Рыбку.

И тогда Рыбка улыбнулась ему. Не той "профессиональной" зазывной улыбкой, больше похожей на хищный оскал, а настоящей, детской, так, что ямочки заиграли на щеках, а верхняя губка приподнялась, как у котенка.

- Боже! - истерически выдохнул "созерцатель". -Клаудия Шиффер - ничто! И никто...

- Влад, не будь идиотом! Отстань от ребенка. Ты ее напугал...

- Я... Я не хотел вас пугать, правда! - залепетал Влад, вскакивая.

Тут уже на него зашипели со всех сторон - ведь он повернулся спиной к изображению Пресвятой Девы и к кафедре, возле которой происходили последние приготовления к торжественной мессе! Оба приятеля дружно рванули его за рукава и Влад рухнул на скамейку, не отрывая от Рыбки восторженного взгляда.

- Скажите мне! Скажите мне правду, умоляю вас! - простонал он, молитвенно складывая руки. -Вы - натуральная блондинка?

Рыбка вспыхнула и задохнулась от возмущения: каждый второй клиент, стягивая с нее трусики, вслух выражал желание проверить, натуральная ли она блондинка!

- Натуральная, - угрюмо буркнула она и зашагала по проходу к дверям.

- Нет! Постойте! Чем я вас обидел? - громким шепотом "возопил" Вадим и принялся продираться к проходу мимо сидящих людей, спотыкаясь об их колени.

Он нагнал Рыбку уже за дверями - в том, первом помещении, со стендами, с "умывальником" и с фотографией белокурой женщины - догнал и схватил за рукав.

- Подождите! Куда же вы? Чем я вас обидел? - в его добрых карих глазах, увеличенных стеклами очков, было столько искреннего непонимания и сожаления, что Рыбка почти поверила ему, но - осторожно высвободила свой рукав и попятилась к дверям.

Вслед за очкастым Владом выскочил один из его приятелей.