Князь Игорь(СИ)

Дальше был несколько месяцев растерянности. Торговцы и раньше редко водили караваны в Восточную руну, а теперь вообще перестали. Гонцы короля или исчезали, или возвращались ни с чем от границы руны. Возвратившиеся рассказывали, что на границе руны их встречали вооруженные люди в незнакомой форме, и предлагали возвращаться обратно, или обещали вздернуть на ближайшем дереве. В конце концов король собрал свою армию, забрал у своих вассалов резервы (ранее король постановил, что в руне имелся свой гарнизон, меньшая часть которого подчинялась герцогу и использовалась при обороне внешних рубежей, а большая часть, обозванная королевским резервом, подчинялась королю, и отвечала за порядок внутри руны. Идея была в том, что в случае нападения внешнего врага, атакованный гарнизон старался остановить противника и составлял первую линию обороны. Если остановить противника не удавалось, в дело вступала вторая линия обороны, составленная из королевского резерва. Ну а тем временем, король, собирал свою армию, забирал большую часть резерва из других, неатакованных рун, и во главе объединенной армии выступал навстречу супротивнику, который к моменту встречи с основными силами был уже порядком потрепан схваткой с первой и второй линиями обороны. Эта идея была в принципе удачной, что подтвердили события следующего десятилетия. За десять лет королевство трижды подвергалось нападению, причем в ходе отражения второго нападения княжества святой розы и была отбита та территория, которая чуть позже и стала Восточной руной.

И в ходе тех нападений эта тактика прекрасно себя оправдала. Нападения были отбиты, причем можно сказать "малой кровью". Ну и сопредельные государства усвоили урок, что привело к тому что в следующее десятилетие никакое из сопредельных государств не рисковало обнажить меч против Литавии. Конечно они плели интриги, но при этом прекрасно помнили, что два последних нападения были отбиты, и нападавшее государство не было захвачено Литавией только по причине миролюбия короля, поскольку когда войска Литавии выходили к своим границам, противостоящая армия фактически уже не существовала. Ее остатки скрытно по лесам отходили в направлении родного дома, чаще всего в виде сборища бродяг, путь на столицу охранялся парой мелких отрядов, намного меньших чем разгромленная армия, и соответственно неспособных оказать серьезного сопротивления. Но король, выйдя к своим старым границам, можно сказать грозил проказникам пальцем и возвращался домой. В конце последнего нападения в руки короля попался, по глупости выехавший в войска, монарх. У короля состоялся с пленником серьезный разговор, после чего пленника отпустили. По всей видимости, король пообещал, что в ответ на следующее нападение он не будет останавливаться на старых границах. Поэтому больше нападений уже не было.

Так, по исчезновению руны, король собрал свое войско и пошел в Восточную руну разбираться в ситуации. Достоверно известно, что армия короля перешла границу между рунами, и пошла к столице Восточной руны, однако что произошло дальше, неизвестно. Известно только что через неделю границу между рунами пересекла армия герцога Восточной руны Всеслава. Так как гарнизон в королевской руне был слабый (Корлевская руна не имела внешних границ, и граничила только с другими рунами), то он не оказал большого сопротивления движению войск герцога, и буквально через несколько суток герцог вошел в столицу Литавии.

Но за сутки перед входом герцога в столицу во дворец примчался на взмыленном коне молоденький мальчик, состоявший при конюшне одной из застав на дороге, он то и принес весть о вторжении армии герцога. Оставшаяся на хозяйстве младшая дочь короля (старший сын короля был в отъезде по делам короны в южной руне, а старшую дочь король незадолго до этих событий выдал замуж за короля (точнее его титул звучал как президент, но титул этот был наследуемым) соседнего государства) мгновенно сообразила, что максимум что она может сделать в данной ситуации -- запереться в цитадели и продержаться там. Она бы так и сделала, только прекрасно понимала, что продержаться она могла, но только помощи ей ждать неоткуда. У лояльно настроенных герцогов других рун в распоряжении был только гарнизон, набрать ополчение они могли, только принцесса очень сомневалась что любовь к короне позволит кое как вооруженному и обученному воинству из крестьян, ремесленников и торговцев противостоять ударам тяжелой пехоты и боевых колесниц регулярной армии герцога. Т.е. Заперевшись в цитадели, она только облегчила бы жизнь герцогу, как никак ему не пришлось бы гоняться за принцессой по всему свету, а получить как подарок на блюдечке.