Князь Игорь. Витязи червлёных щитов

Ой цур та ще пек
i з його б i дищем!
Ой бив мене муж
та й в i д бочки днищем!
Ой бив, волочив,
у калюки намочив. -
«Лежи тут, лежи тут,
поки п i ду найду прут!»
Поки прута найшов,
то й одсердився, над!
мною, молодою,
змилосердивоя!

Все хлопали в ладони, подбадривая его, а он высоко нёс взлохмаченную в танце голову, прищуривал задорные глаза, сверкал белыми зубами и, кружась в бесшабашной пляске, приговаривал дальше:

Ой кр i п, та ромен, ще й петрушечка…
Кучерявий I ван - моя душечка!
Кучерявий I ван на капусту орав,
а мене, молоду поганяти найняв.

Ой I ване, м i й Яне,

моё серденько въяне!
Ой чи въяне чи не въяне -
поцелуй мене, Яне!

Он танцевал бы и далее, но Рагуил махнул рожечникам, чтобы перестали играть, а на сына нашумел:

- Хватит тебе, баламут! Ишь, поднял пылюку - аж дух забивает! Ты не один тут - дай людям повеселиться и самим попеть! Среди нас сегодня соловей-Славута. Всем хочется его послушать. Да и князюшко наш с княгиней могут каблуками отбивать в танце не хуже тебя…

Вытирая с лица обильный пот, Янь в завершение лихо топнул ногой и сел на лавку. А кругом закричали:

- Княже, к танцу! Княгиня, ударь-ка каблучками!

Ярославна глянула на Игоря, улыбнулась, повела бровью, будто спрашивала: как тут быть? Игорь развёл руками, поморщился.

- Друзья мои, Янь тут танцевал и прыгал здорово. Вряд ли кто прыгнет выше и станцует лучше. Да и то, что пристало Яню, пожалуй не пристало князю!

- Пристало! Пристало! Танец каждому к лицу! - загудели, зашумели вокруг.

Игорь пожал плечами, поднялся и подал княгине руку. Они вышли из-за стола и гусляры с рожечниками начали тихо и плавно, торжественно песню про гридня. Князь с княгиней плавно закружились в небыстром, грациозном танце.

И тут к музыкантам присоединился тихий голос Славуты:

По-над долом, долом,
та й пшениченька с льоном,
а поп i д горою -
комиш i з травою.

Ой там гридень ходить -

коня в руках водить,
траву прогортае -
водиц i шукае…

Все замерли, охваченные очарованием песни, музыки и танца, забыли обо всем и смотрели, как ладно танцуют князь с княгиней.

Красивая это была пара! Игорь - сильный, стройный, кареглазый, с густым румянцем на загорелом лице, бережно придерживал Ярославну за стан и неотрывно смотрел в её большие голубые глаза. А она - в белом платье с широкими рукавами, положила руки ему на плечи, слегка склонила голову набок так, что коса упала ей на грудь, и, как лебёдушка, плыла перед ним, тоже не отрывая взгляда от своего лада.

Оба были задумчивы и грустны: мысленно прощались перед далёкой и опасной дорогой, которая завтра утром ждала князя и его воинов. Вернётся ли он к ней? Будут ли они снова вместе?

Долго в гриднице Владимира стояли шум и гам, распевались песни, велись неторопливые беседы. Долго ещё гости пили, ели и снова пили, пока Игорь не прикрыл свой кубок рукой, когда чашник хотел его наполнить. Никто этого не заметил, кроме Славуты. Старый певец недаром всю жизнь провёл рядом с князьями - хорошо изучил каждый княжеский жест, каждый взгляд. И теперь сразу понял, что Игорь хочет остановить, закончить пиршество, так как сам устал и княгиня устала, да и юный князь Владимир сидел истомлённый, грустный. Славута отложил в сторону гусли, поднялся и громко сказал:

- Братья, пора и честь знать! Воздадим князю Владимиру искреннюю благодарность за хлеб, за соль, за мёд и пиво, за усладу и веселье да на прощанье споем ему песню.

И он широко раскинул руки, призывая всех присоединиться к его голосу:

Ой м i сяцю-князю, чого зажурився,
чого засмутився?
Чи орда напала та полон забрала,
чи к i нь притомився,
чи к i нь притомився?

Орда не напала й полону не брала,

i к i нь не стомився, -
я в чистому п o л i , у чистому п o л i
з д i вчиною стр i вся,
з д i вчиною стр i вся…

Все встали, и гром сильных голосов сотряс стены, всколыхнул потолок, вырвался сквозь открытые двери на волю; громкое эхо покатилось с горы вдоль широкой долины Сейма:

Я в чистому пол i , у чистому пол i
з д i вчиною стр i вся,
3 д i вчиною стр i вся…