Князь Кий. Дорога на Тмутаракань

Пракседа ещё что-то шептала ей, а остальные стояли вокруг в молчании и с любопытством разглядывали Злату в её необычном воинском убранстве. И только потом все обратили внимание на воина, стоявшего чуть поодаль.

- А это кто с тобою? - шепнула на ухо Злате тётка Пракседа.

- Товарищ мой. С ним вместе мы из хазарского полона бежали…

Тётка отстранила от себя Злату, строго оглядела Богдана. Взгляд её смягчился.

- Добрый у тебя товарищ!

Тогда стали подходить и другие люди здороваться со Златой.

Вскоре жарко пылал очаг в наскоро прибранном Златином доме. Откуда-то взялись столы и лавки, а на столах корчаги с вином, чарки, подносы с хлебом, вяленой и жареной рыбой. В печке клокотал пузатый казан, источал аромат варившейся ухи.

Злата и вправду вернулась в родной дом.

10

Дни ещё стояли погожие, солнечные, ясно синело небо, соперничая с морем чистотой и раздольем, а в его вышине потянулись к югу несметные косяки птиц.

Налаживалась жизнь в Тмутаракани. Русичи запасали припасы и оружие, корм для коней, собирали новую дружину. Теперь город был обнесён новым земляным валом и окружён глубоким рвом. В восточном, хазарском, конце Тмутаракани, где немало домов осталось пустыми, строили новые избы и конюшни для тмутараканской дружины. Сюда уже переселились охочие люди - русичи, касоги, ясы, болгары. Сколачивались первые сотни. Воеводы обучали новых дружинников ратному делу, им помогали братья Умаф и Бэгот, назначенные десятниками в касожскую сотню.

Но ратных людей пока ещё было мало. Святослав отправил гонца к Тагауру: просил закрепить установленный ими ряд на мир и дружбу, кликнуть охочих воев служить в тмутараканской дружине.

Нежданно-негаданно в Тмутаракань прибыл знатный гость - херсонесский катапан, правитель ромейского Корсуня.

Ещё не взошло солнце, когда стража доложила князю, что в море видны ветрила нескольких кораблей, по виду - ромейских.

- Кто бы это мог быть? - вслух подумал Святослав. Он вспомнил сообщение присланного Добрыней гонца: - Не иначе ромеи! На дружбу будут набиваться. Нужен им я, стало быть. Не я - дружина русская…

Вскоре два дромона с ярко расшитыми парусами вошли в Тмутараканский залив, причалили к пристани.

- Пойду встречу гостей, - начал собираться Святослав.

- Погоди, княже, - остановил его Свенельд. - Кто кому нужнее - ты гостям или они тебе? Пошли туда воеводу, а ещё лучше - Богдана. Сам же встретишь их у себя, по-княжески.

- И то правда, - согласился Святослав.

Он встретил гостей у своего походного шатра. Одет был просто, лишь корзно богатое накинул на широкие плечи. Катапан, невысокий лысый человечек с острым взглядом умных карих глаз, упрятанных под лохматыми бровями, одет был пышно, не в пример Святославу.

- Архонту русов - базилевс великой Римской империи, - гость с поклоном протянул Святославу свиток с золотой бахромой и массивными гривнами-печатями. - А я, катапан Херсонеса Андроник, лично приветствую тебя, доблестный архонт, на древней земле Таматархи!

- Ия тебя приветствую, катапан, - ответил на греческом языке Святослав. - Возьми-ка прочитай, Перенег.

«Ишь, каков гусь! - подумал князь об императоре Византии. - Прислал мне письмо всего с двумя гривнами. Каган-беку же Иосифу слали письма с тремя гривнами - у того, мол, титул повыше. А я его, Иосифа, бил нещадно! И стою сегодня со своими полками на древней земле Таматархи. Что ж, посмотрим, за какой надобностью сосед пожаловал».

Императорское письмо было написано витиевато и туманно. Никифор Фока приветствовал русского князя, напоминал о давнем мире и дружбе между Византией и Русью. Судя по всему, император рассчитывал в недалёком будущем на эту «давнюю дружбу». Святослав понимал, что на самом деле ему нужны острые мечи русичей, чтобы поддержать византийский трон. Скорее всего - против непокорных болгар. Потому базилевс и посылал своих лазутчиков к печенегам, чтобы разузнать, как обстоят дела в Русской земле, потому и не решился оказать обещанную помощь Хазарии.

Катапан вместе с письмом базилевса привёз богатые дары русскому князю. Святослав посмотрел на них равнодушно, скупо поблагодарил и заговорил о деле - о торговле между Тмутараканью, Корчевом, без которого князь не мыслил себе тмутараканских владений, и Корсунем, Андроник оживился: личные интересы были ему ближе интересов далёкого от него базилевса, торговля приносила ему немалый доход.

- О да, великий архонт! Нам нужны и хлеб, и вино, и кожи, которыми богата Таматарха. А взамен мы тоже можем дать многое…

«Вон как заговорил гость! - мысленно усмехнулся Святослав. - Выгоду почуял, и сразу я стал великим архонтом».

Он заверил катапана, что никаких препон торговле чинить не намерен. Тмутаракань открыта для всех гостей.

Катапан уехал, довольный тем, что киевский князь отнёсся к нему благосклонно и щедро одарил. Его разведка прошла удачно - он сумел многое узнать о русской дружине, о настроениях Святослава и воевод. Будет о чём написать базилевсу…