Князь Кий: Основатель Киева

Кий шёл молча. Из сказанного Тамирой он понял, может, половину, потому что никогда не был ни в театре, ни в больших городах, кроме Каменска.

   — А ещё мне нравится быть на рыбалке, — вдруг без какого-либо перехода заявила она. — Меня папа брал с собой. Он заядлый рыбак, и только выдастся свободное время, он отправляется на Днепр. Там такая благодать, такое раздолье и тишина! А какая вкусная уха на свежем воздухе! Иногда у нас готовят уху повара, но это далеко не то!

   — Рыбалку я тоже люблю, — оживился Кий. — В детстве мы пропадали на Днепре. Иногда ночевали у костра и на зорьке ловили таких лещей и сазанов!..

   — Может, нам с тобой съездить на Днепр? — предложила Тамира.

   — Я согласен! С превеликим удовольствием!

   — Поедем на конях. Встретимся на выезде из города, у Ольвийской башни. Все припасы я возьму с собой. Они лежат всегда наготове. Тебе остаётся прибыть вовремя. Если мы выедем после обеда, то попадём на вечерний клёв.

На этом они расстались.

Назавтра Кий на место встречи выехал задолго до назначенного времени. Коня одолжил у соседа. Пустил его гулять по лужку, а сам улёгся на мягкую траву и стал глядеть в бездонное голубое небо. «Во сне это со мной происходит или наяву?» — спрашивал он себя и не знал, что ответить. Слишком стремительны были перемены и всё в его новой жизни сложилось необычно и невероятно. Мог ли мечтать он, бывший раб, что будет встречаться с дочерью начальника гарнизона Каменска, девушкой поразительной красоты? Он боялся, что сон закончится, и он проснётся в душном, пропитанном потом и вонью двухъярусном бараке, и его снова будут бит, унижать, и он будет жить под постоянной угрозой лишиться жизни... Он стал думать о Тамире. Как обманчиво случайное мнение, поверхностное суждение, мимолётное наблюдение! Напыщенная, горделивая кукла, говорили о ней все, так думал и Кий. А она совсем-совсем другая. Простота, непосредственность и искренность её поступков удивляли и умиляли его. Сколько раз подавал он ей повод посмеяться над его неграмотностью, невежеством, неумением вести себя с воспитанной девушкой! Но ни разу она не унизила его, ни разу не посмеялась.

Чем могут закончиться их отношения, об этом он старался не думать. Едва задавал себе этот вопрос, как к сердцу подступал холодок, а будущее виделось в тумане, а иногда — как бездонная пропасть. Но он был готов провалиться в тартарары, но никому не уступить свою любовь. Будь что будет, решил он, и не надо загадывать, что их ожидает в дальнейшем.

Убаюканный теплом и тишиной, он незаметно для себя уснул. Разбудил его задорный голос, прозвучавший, как ему показалось, с самого неба:

   — Эй, богатырь, коня проспал! Увели твоего коня!

Он вскочил, взъерошенный, ничего не соображая. Дико оглянулся. Конь пасся на прежнем месте.

   — Да вот же он, — растерянно проговорил он.

   — Он ли? Может, другой совсем? — спросил тот же голос, и только тут Кий увидел Тамиру. Она сидела на красивом белом скакуне, немного откинувшись назад. Одета она была в мужской аварский костюм: чёрные брюки и куртку, из-под которой виднелась белая кофточка с отложным воротничком; на ногах лёгкие сапожки без каблуков, по плечам её рассыпались густые чёрные волосы; к седлу были приторочены удочки и котелок.

Остатки сна окончательно покинули Кия. Он засмеялся, вскочил на коня, и они поехали к месту рыбалки. Дорога привела к Днепру, они неторопливо двинулись вдоль берега. Наконец Тамира воскликнула:

   — Вот здесь мы рыбачили с папочкой!

Она направила коня по тропинке к реке. Остановилась возле воды.

   — Не правда ли, чудесное место?

Место было действительно замечательное: высокий глинистый обрыв, перевитый подмытыми корнями деревьев, переходил в небольшой песочный пляж. Как видно, оно давно было облюбовано рыбаками, потому что виднелось несколько кострищ, возле которых торчали рогатины, валялись перекладины для подвешивания котелков.

Тамира выбрала для себя удочку, ловко насадила на крючок червяка и довольно умело забросила в тихую заводь. Кий облюбовал две донки по два крючка на каждой. Заправив их червями, он со словами «Ловись, рыбка большая и маленькая!» далеко закинул в реку. Лески привязал к колышкам, повесил на них по палочке-сторожке. Стали ждать поклёва.

Стояла удивительная тишина. В ровной глади воды небо с редкими облаками отражалось с такой чистотой и правдоподобием, что дух захватывало смотреть в эту голубую бездну.

У Тамиры запрыгал поплавок, она тотчас подсекла и вытащила подлещика.

   — Поймала! Смотри, какого большого заловила! — восторженно кричала она.

   — Хороший улов. Только кричать не следует, рыбу распугаешь.

У него заплясала палочка-сторожка. Он метнулся к удочке и стал быстро выбирать леску; она туго натянулась и мелко дрожала. По телу пробежала волна азарта. «Крупняк!» — определил он. С приближением к берегу леска натянулась ещё сильнее, рыба стала ходить из стороны в сторону, но Кий упорно подводил её всё ближе и ближе к себе и, наконец, плавным рывком выбросил на песок, ухватил за жабры. Это был приличного размера сазан. Тамира прыгала рядом и радостно хлопала в ладошки.