Князь Курбский

Отправляя ответ свой, Курбский с горестью вспомнил о Шибанове, который в Москве ненадолго пережил свои страдания.

Глава III. Курбский в Полоцке

Несогласия Курбского с княгиней побудили Стефана Батория призвать его в Варшаву, где родня и приверженцы Елены старались возбудить против него негодование короля. Но Баторий не изменил к нему благосклонности.

– Угадай, князь,  – сказал король шутливо,  – что принудило меня вызвать тебя из ковельского затворничества? К моим воинским заботам, по спору с Грозным, прибавилось еще междоусобие в моем королевстве. Да, князь, междоусобная война между мужем и женою. Тут надобно быть вторым Соломоном, чтоб разрешить, кто прав, кто виновен. Помоги советом рассудить это дело.

– Государь, сохраните справедливость, это ваш долг и надежда подданных.

– Закон и правду я чту выше власти моей. Тебя обвиняют, князь.

– Кто мои обвинители?

– Жена твоя, ее братья и родственники.

– Я не имею нужды в оправдании против них. Княгиня преступила долг доброй жены, Волловичи, ее поклонники и любимцы, враждуют со мной. Пора положить предел нареканиям их.

– Послушаем и противную сторону! – сказал король, и по звону колокольчика отворились двери приемной залы. Курбский с удивлением увидел княгиню Елену и братьев ее.

– Ваше величество! – сказала княгиня.  – Будьте защитником прав моих! Не хочу называть мужем моим человека, который хотел видеть во мне невольницу, отлучить от света и общества, чтоб заключить меня в замке, где он живет нелюдимом.

Иосиф и Евстафий с жаром защищали княгиню, упрекая Курбского в неблагодарности к супруге.

Княгиня продолжала обвинения, Курбский напоминал ей забвение ее обязанностей.

– Вижу,  – сказал король,  – что трудно согласить вас, но желаю знать, чем прекратить несогласия?

– Избавьте меня, государь, от титула княгини Курбской,  – сказала Елена.  – Моя холодность к нему перешла в ненависть. Пусть расторгнут союз, за который я вечно буду винить себя.

– Он расторгнут виновницей,  – возразил Курбский.  – Я возвращу ей приданое. Пусть ей останутся Дубровицы, а мне спокойствие.

– Будет ли спокойна совесть того,  – спросила Елена,  – кто изменил отечеству? Чего и нам ожидать? Он почти отрекся от оружия, и на сеймах не слыхать его голоса!

– Княгиня! – сказал король.  – Советы князя Ковельского мне были полезнее оружия.

– Государь, дозвольте ей говорить, я заслужил укоры. У меня была верная жена, я оставил ее, убегая позора, грозившего мне, и заслужил позор за новый мой брак, не вспомнив златого слова о злых женах.

Король усмехнулся, но, не дав договорить ему, с важностью сказал:

– Берегись, чтоб я не перешел на сторону княгини. Ты многое дозволяешь себе; союз супружества свят.

– Церковь соединила нас, пусть она и разлучит! – сказала Елена.  – Тогда спадет с меня бремя!

– Король свидетелем моего согласия,  – сказал Курбский.  – Расстанемся без укоризны.

– Расстанемся! – повторила Елена.

– Итак, мое посредничество закончено! – сказал король, отпустив княгиню.

Курбский благодарил Стефана за участие в нем и, устраняясь от светской молвы и пересудов, вопросов и сожалений, спешил в свой Ковель забыть свои огорчения. Но обстоятельства изменили его намерение; он услышал, что в числе новых Иоанновых жертв погиб и князь Воротынский. При вести о сем, Курбский, забыв неприязнь знаменитого мужа, почтил его горестными слезами и похвалою. «О муж силы и света, исполненный разума и доблестей! – восклицал он.  – Славна память твоя, не говорю в твоем неблагодарном отечестве, но и в чужих странах, и здесь, и везде, среди христиан и неверных! Имя твое славно и пред Царем ангелов, венец твой – венец мученика! Воротынский послужил победами светлыми, непоколебимою верностью, и, полусожженный, он умер на пути к темнице! Не скорби, Курбский, ты оправдан!» Так Курбский извинял себя в борьбе смутных чувств, но печально было это утешение. Жизнь и смерть Воротынского еще более возвышали достоинства верности отечеству и бросали мрачную тень на дела Курбского.

Иоанн хвалился могуществом в Ливонии. Стремление унизить гордость его побудило Курбского советовать королю идти прямо к Полоцку, где Грозный не ждал нападения. Курбский хотел исторгнуть древнее наследие Рогвольда из-под руки Иоанна, и еще раз облекся в воинский доспех.