Князь оборотней

Женщина пронзительно закричала. Ее ударило снизу, подбросило в воздух, она забила крыльями… Вторая рука неведомой твари, увенчанная тускло мерцающим крюком, ухватила женщину за талию и поволокла вниз.

— Ты почто детей сиротишь, поганец? — отец врезался в застывшую струю брызг, разбивая ее в мелкие звенящие льдинки, и кинулся на Канду.

— Хи-хи-хи! — Канда прянул назад, выворачиваясь из-под навалившегося на него отца. — Зачем сиротить — за родителями пойдут! И друзей прихватят, и соседей! Все, все помрете! Все-е-е! — пронзительно и противно, как чайка над Океаном, заверещал Канда. И запрокинул голову, по-жабьи раздувая горло. — Хозяин вод, Хозя-и-ин!

Над водой вскипел прямой, как стрела, пенный след — и несся он к оставленным детям! Башка выскочила из воды прямо перед девочкой, волчья пасть распахнулась, блеснув клыками…

Бац!

Глаза чудища безумно выпучились, точно оно задыхалось. Из широко распяленных челюстей торчала шаманская колотушка. Донгар уже ухватил другую руку твари, с крюком, завязывая ее в хитрый узел — почти как Хадамаха в городе заламывал руки пьяным буянам.

— Говорю тебе, оо-оо, не делай зла, оо-оо… — затянул Донгар, и вдруг лицо его побагровело от злости. — Перед кем я тут камлаю? — с брезгливой миной процедил он… Хрясь! Донгар саданул крюк об колено и швырнул обломки в воду. Хряп! Ухватился за колотушку и шарахнул ею по воде, одним движением стряхивая насаженную башку. — Какой из тебя Хозяин черных вод, ты, харги мелкий! Обмухоморился, однако? Ты что себе позволяешь? А ну быстро всех вернул! — И еще разок врезал колотушкой по воде.

— Да понял я уже, понял! — сквозь волчьи клыки прошамкала башка. — Совсем не надо так кричать! Ай, и драться тоже не надо, уже плыву!

— А-а-а! Хлюп! — проглоченный черной водой парень вылетел из воды, дрыгая руками, ногами и крыльями, и канул в серый туман берега.

— Аа-а-а! — его жена вылетела следом. Из глубины тумана доносился двухголосый надсадный кашель. Белая пена посыпалась мелкими, как бусинки, льдинками, а вмиг «отмерзшие» родовичи похватали на руки детишек и толпой рванули к берегу.

— За ними, быстро! — швыряя жреца Губ-Кина им вслед, прокричал Хадамаха и повернулся к Донгару. — Ты ж не можешь камлать Большой День! — расхохотался он.

— Я и не камлаю, — невозмутимо сообщил Донгар. — Он камлает! — взмахом колотушки он указал на Канду. — А я ему мешаю, совсем черное дело, однако!

— А ну — стой! Все подохнете! — вслед удирающим родовичам бесновался Канда. — Харги-и! Топи их всех! Ты обещал! Подарки брал!