Князь орков

— Нам, оркам, не нужно верить, — гордо объявил Раммар, а снаружи завыл ледяной ветер, задувая под навес снежинки, тут же таявшие над огнем. — Мы знаем, что в глубинах сохгалаживет Курул. Тот самый демон, который некогда вышел победителем из битвы с себе подобными и выхаркал всех нас в мир. Это он отнял у нас свет и принес тьму.

— А даже если и так, — сказала Аланна. — Будучи служительницей Шакары, я верю в предсказание Фаравина, согласно которому придет спаситель и подарит амберумир и покой.

— Чушь, — снова возразил Раммар. — Ты в это не веришь.

— Откуда тебе знать?

— Все очень просто — потому что большинство твоих сородичей давным-давно потеряло веру в это глупое пророчество, не то они не покидали бы наш мир. И если бы ты была честна сама с собой, то признала бы, что и сама давным-давно в это не веришь. Поэтому ты и нам помогла уйти от погонщиков медведей. Я прав?

— Что ты себе думаешь! — Несмотря на жгучий мороз, Аланна сбросила мех белого медведя и вскочила. — Как ты можешь так говорить! — Она глядела на Раммара, и глаза ее сверкали от ярости.

— По праву сильного. Ты в нашей власти, священнослужительница, а не наоборот, понятно? Вбей это в свою дурную голову.

— Еще бы не понять, — засопела Аланна, не в силах припомнить, чтобы кто-нибудь за всю ее долгую жизнь так с ней разговаривал. — А ты вбей в свою дурную голову, орк, что в моих жилах течет кровь сыновей Мирона, и заверяю тебя, что сила их еще не угасла. Если тебе дорога жизнь, то моли Курула, чтобы в мои руки никогда не попало оружие, пока ты будешь неподалеку, потому что иначе дни твои сочтены.

— Это еще что такое? — Раммар поднял свои косматые брови. — Ты мне что, угрожаешь? Вот именно ты? Баба?

— Для такого труса, как ты, и баба серьезный противник.

— А ну, повтори, — зарычал Раммар, в свою очередь поднимаясь.

— Что именно повторить, а, резкий Раммар? Что ты трус или что баба для тебя вполне подходящий противник?

— Ну, погоди! Ты мне за это ответишь! — взвыл Раммар, его нос задергался, глаза дико завращались в глазницах. Начинался саобх, один из самых известных приступов бешенства у орков, который обычно заканчивался тем, что кого-нибудь закалывали или забивали, или, по крайней мере, ломали пару костей. Бальбок обеспокоенно наблюдал за тем, как брат хватается за сапарак, и когда Раммар хотел уже наброситься с ним на эльфийку, кинулся между ними и обхватил Раммара своими длинными лапами.

— Оставь меня в покое! — шипел толстяк, пытаясь вырваться из хватки Бальбока. — Я заткну ее наглый рот! Я должен…

— Ты должен успокоиться, — заклинал его Бальбок. — Если ты убьешь ее, она уже не сможет поведать тайну карты. Тогда колдун на нас разозлится и не отдаст голову Гиргаса. А это значит, что мы не сможем вернуться в больбоуг. Она того не стоит!

Бальбок настойчиво уговаривал брата, и тот действительно угомонился. Наконец даже нос его перестал сердито дергаться, и Бальбок отпустил его.

— Ну, ладно, — проворчал Раммар, садясь к огню. — Сначала закончим свою миссию. Потом эту бабу всегда можно будет убить. А знаешь что, священнослужительница, — добавил он, обращаясь к Аланне, — ты начинаешь напоминать мне скорее орка, чем эльфийку, — и не только потому, что говоришь на нашем языке.

— Слабоумный! — раздраженно донеслось в ответ.

Раммар кивнул и сказал:

— Во-во, именно это я и имел в виду…

Они тронулись в путь ранним утром. Из-за нападавшего за ночь снега идти стало не только сложно, но и крайне опасно. Оркам неоднократно мерещилось, что под снегом они потеряли тропу. В большинстве случаев именно Аланна указывала им путь, а где даже она не знала дороги, на помощь приходило чутье Бальбока.

По опасным серпантиновым тропам и узким ущельям путешественники наконец достигли каменных ступеней, которые вели по вертикальной расщелине. Конца выбитой в скале лестницы видно не было, потому что на горы снова опустились густые облака.

Зато скалы стояли здесь настолько близко друг к другу, что снег почти не долетал до дна, поэтому Раммар, Бальбок и Аланна могли спокойно подниматься.

Они очутились на окутанном дымкой плато. Там стояла каменная колонна, украшенная эльфийскими рунами. По словам Аланны, надпись приветствовала идущего и желала ему счастливого пути. Если бы облака были не настолько густыми, то с перевала открылся бы захватывающий вид на заснеженные вершины и обледенелые склоны Северного вала. А так орки хотя и угадывали очертания острых скалистых зубцов, окружавших плато со всех сторон, но видеть толком не видели.

Немного отдохнув, они поели. Даже Аланна, до сих пор отказывавшаяся принимать пищу из рук орков, с выражением отвращения на лице сжевала кусочек вяленого мяса. Затем отряд снова тронулся в путь, и, по мере того как он приближался к южным склонам, с каждым мигом отступал северный холод. Всего несколько дней назад местность к северу от болот казалась Раммару и Бальбоку холодной и негостеприимной — теперь же у них было такое ощущение, будто они вернулись домой.