Князь Пушкин

Заинтересовать Императрицу было несложно, пара намёков на наше соглашение и обещание преподнести ей приятный сюрприз. И никаких деталей! Сообщил лишь, что с собой собираюсь привезти сестру, «чтобы в дальнейшем безотлагательно и со всем тщанием и прилежанием исполнять взятые на себя обязательства». Великий русский канцелярский язык — вроде всё сказано, но попробуй разберись, что именно! Умеет чиновничья братия порой такое завернуть, что впору просить перевести с русского на русский, чтобы понять, что же они хотели сказать.

Вот и я пошёл по тому же пути. Императрица — прежде всего женщина, а дамам свойственно любопытство. И это сработало!

В довольно минималистски обставленной гостиной нас продержали недолго, всего-то полчаса. За это время важный дворецкий через одного из слуг вызвал другого, через кого и передал о нашем прибытии.

Куда уж тот ходил, непонятно, но он явно не слишком торопился, справедливо рассудив, что ему же и придётся нас провожать, так что набегаться он успеет.

Так оно и вышло. Мы прошли дворец насквозь, ведомые нашим провожатым, и из внешнего двора попали в замечательный парк, с полноводным каналом и красивыми каменными мостками над ним. Там слуга не остановился, более того, чуть добавив хода он повёл нас через один из мостиков за канал, по отлично устроенной каменной дорожке. Я, издалека узрев изящную ротонду со множеством колонн, хотел было указать на неё сестре, но тут слуга резко сменил направление и мы свернули вовсе в другую сторону.

— Огород! — с изумлением выдохнула Ольга, когда мы вышли из-за зарослей кустов роз на обширную поляну, где десятки, а то и сотни грядок выстроились в безупречном порядке, как гвардейцы на плацу, — Я что, шила платье для огорода⁈

Хм, ну так-то, да. Огород. Кочаны капусты, самого разного цвета и величины, растущие на множестве грядок, с цветами никак не перепутаешь.

— Её Императорское Величество давний и признанный селекционер, — снизошёл до нас провожатый, — А здесь собраны не только лучшие европейские образцы, но и итоги её многолетних трудов.

Мария Фёдоровна нашлась в неприметной беседке, сделанной из дерева и укрытой в зарослях акаций. При ней были четыре дамы, и если бы не Знаки на их повседневных платьях, я никогда бы не признал в них фрейлин столь высокой особы.

Двое из них, явно со знанием дела, обдирали листья с двух разных кочанов, а остальные с интересом следили за процессом. Тут же стояли обычные весы, с набором чугунных гирек, а чуть в стороне был расположен изящный стол с шестью креслами.

— Проходите ближе, Александр Сергеевич, — махнула рукой Императрица, предлагая мне зайти внутрь беседки.

— Моя сестра — Ольга Сергеевна Пушкина, — не повёлся я на индивидуальное приглашение, которое должно было оставить Ольгу за порогом, и представил заробевшую сестрёнку пред очи Императрицы, чуть ли не силой при этом вытягивая её за руку из-за своей спины.

— Похожа она на вас… ээ… Очень похожа, — посмотрела Мария Фёдоровна на сестру, и кажется, нечеловеческим усилием воли сумела проглотить слова: — «к сожалению», которые прямо чудом не сорвались у неё с языка, — А как вы одеты интересно! — Тут же переключилась она на нейтральную тему, обращаясь к Ольге, — Что за модистка вам такое порекомендовала?

— Ваше Величество, платье мне сшито по моделям, подсказанным братом. Он и ткани выбирал, и цвета, — присела сестра в книксене, отвечая, как мы с ней и договаривались.

— Александр Сергеевич? — вскинула брови Императрица, обозначая вопрос.

— Должны же мы, хоть иногда, быть застрельщиками моды, а не плестись вслед за французами. А то мне иногда мне кажется, что это не они, а мы войну проиграли, — пожал я в ответ плечами, — Патриотизм штука сложная, иногда даже не поймёшь, из каких мелочей он складывается, — добавил я, словно между делом, но Императрица прищурилась, и похоже, прекрасно меня поняла, что и подтвердила едва заметным кивком головы.

— Ольга Сергеевна, не могли бы вы моим фрейлинам тщательней показаться. Пусть они ваш наряд досконально изучат, и мне потом своё мнение выскажут, но не здесь, — чуть поморщилась она, поведя глазами, — Тут у нас освещение явно недостаточное. А вот на улице вам будет в самый раз. Потом возвращайтесь к нам на чай. Я вас позову, — технично послала Мария Фёдоровна всех в огород, чтобы не мешали нам разговаривать.

— Итак, Александр Сергеевич, зачем вы искали со мной встречи?

— Собственно вот, Ваше Величество, не знал, как мне правильней поступить, оттого и напросился на встречу, — достал я из внутреннего кармана незапечатанный конверт с чеком на пятьдесят восемь тысяч восемьсот рублей ассигнациями и протянул ей.

Всё по-честному. Копейка в копейку. Двести восемьдесят тысяч серебром на день платежа составили один миллион сто семьдесят шесть тысяч в переводе на ассигнации. За рубль серебра в тот день давали четыре рубля двадцать копеек. По этому курсу Строганов со мной и рассчитался чеком.