Читаем Князь Рюрик. Откуда пошла земля Русская полностью

Первое. «Рюрик» — имя не славянского происхождения. А у шведов подобные имена нередко встречались. Например, Эрик. Не улыбайтесь, Ватсон. Я понимаю вас. Почему тогда не Юрик, не Жорик и не Гарик? В конце концов, можно вспомнить шекспировского «бедного Йорика» и доказать, что знаменитый череп, с которым так мило беседовал Гамлет, принадлежал пер вому русскому князю. Но это еще не самое забавное… Доказательство второе. Варяги все по национальности были шведами, поскольку «варяг» на протоиндоевропейском языке означает «отважный». Этого я, Ватсон, тоже не понимаю: почему отважными в то время могли быть только шведы? Ну да ладно… Я вообще поражаюсь логике ученых. Мне порой кажется, что академиков надо обучать мышлению рядовых следователей.

Доказательство третье. Славяне в ту давнюю пору были ни на что не способны. Жили кое-как, одевались чуть ли не в шкуры, рыли землянки, злодействовали по лесам, не мылись… Культуры у них никакой не было! А мир вокруг развивался, и потому они вынуждены были позвать более культурных шведов для облагораживания своей жизни, а также для защиты от врагов, поскольку сами защищаться не умели, а из оружия у них были лишь тяпки, лопаты и грабли.

И, наконец, главное доказательство — на него прошу обратить особое внимание.

В Швеции был такой клочок земли на берегу Балтийского моря, который назывался Рослаген. Как считают ученые-переученые, финны шведов именно поэтому до сих пор называют «руотси». Это созвучно со словом «рос»/»рус»! А на тогдашнем языке свеев означало «гребцы». Это дало повод историкам-норманистам утверждать, будто именно шведов звали русами. То есть и гребцами лучшими тоже были шведы, а «варяги-рус» дословно получается «отважные гребцы». И от этого местечка Рослаген пришли к славянам эти отважные гребцы, и от них произошло название государства Русь. Детей, рожденных славянками от скандинавов-русов, стали называть русичами, а позже и всех славян русскими! То есть именем прилагательным — вроде как славяне «прилагаются» к русам, то бишь к шведам — отваж ным гребцам.

Конечно, у шведофилов есть и другие косвенные доказательства: кое-какие выдержки из средневековых летописей, по-своему разъясненные обывательскому люду.

Помните, был у русских такой писатель Солженицын? Его очень мало кто в советское время читал. Но все поголовно клеймили писателя-антисоветчика позором, поскольку в газетах по распоряжению советских идеологов очень умно печатали одну-две фразы, вырванные из какого-нибудь романа. Естественно, смысл их искажался, а то и вовсе переворачивался. Однако по этим фразам советские обыватели составляли мнение о романах Солженицына. Дело закончилось тем, что будущего лауреата Нобелевской премии выгнали из страны чуть ли не по требованию народа, который его не читал. Вот так же по-советски поступили шведофилы и норманнолюбы с историей Руси.

Однако вернемся к доказательствам и поразмыслим над ними.

Действительно, имя «Рюрик» у восточных славян, к которым он пришел княжить, не встречалось. Но это имя, оказывается, любили… славяне западные! Более того, у такого славянского народа, как бодричи (их еще называли ободритами, поскольку они жили на земле по реке Одер/Одра), оно означало «сокол». Кстати, немаловажно вот что: сокол был любимой славянской птицей, птицей-символом. Знаете почему? Я расспросил одного ученого-орнитолога. Правда, ничего из его ответа не понял. Он объяснил мне, сколько перьев на крыльях у сокола, какой длины клюв, какова сила цапальных рефлексов когтей, какую развивает скорость в полете и как по-латыни называются фрагменты уникального соколиного зрачка. Пришлось расспрашивать охотников, которые не знают латыни. И что один из них поведал? Оказывается, сокол уникален тем, что никогда не нападает на врага исподтишка или сзади. Это самая отважная птица. Птица-витязь! Не питается падалью — ниже его соколиного достоинства. Если жертва упала на землю, сокол ее не добивает. Благороднейший девиз — «Не бей лежачего»! А у скандинавов любимой птицей, которой они поклонялись, был ворон. Ворон, который питается… падалью!

О приближении разбойничьих скандинавских кораблей-драккаров славяне догадывались по приближающейся вороньей стае. Еще не показались мачты корабля, а вороны уже летят к берегу. Верный признак того, что скоро им будет чем поживиться. Мертвечину вороны чуют загодя. Скандинавы и мертвечина, как у Маяковского — Ленин и партия.

Вернемся же теперь к имени «Рюрик». Вот карта того времени, смотрите: на территории сегодняшней Германии все города… славянские! Ну ладно, мы, англичане, этого не знаем, нам простительно. Не знают и немцы — тоже понятно: им это противно знать. Но и русские, или, как теперь политкорректно говорить, россияне, еще более изумятся, увидев такую карту. А теперь взгляните вот сюда. Видите, как город называется? Рарог. Что означало «сокол».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза