Читаем Князь Рюрик. Откуда пошла земля Русская полностью

Сегодня уже никто не знает, даже не предполагает, что в основу заглавных букв азбуки были положены два символа… мужчина и женщина! Изображались они символически — вертикальными черточками. Вырезались на деревянных дощечках: правая черточка символизировала мужчину, левая — женщину: I I. Если мужчина и женщина тянулись друг к другу и соединялись на верхнем уровне, по-нашему, родничками, как на этом простом рисунке: Λ — это означало… любовь! В алфавите осталась просто буква «Λ», соответствующая конкретному звуку. Я думаю, что не случайно во всех европейских языках «любовь» начинается со звука «Λ». За исключением французского. По-французски любовь — amour, что тоже имеет тайный смысл. Звукосочетание «MR» в индоевропейском праязыке соответствовало всему, что связано со смертью. Звук «А» до сих пор во многих языках употребляется как противопоставление.

Поэтому «аmour» — противопоставление смерти, то есть жизнь! Любовь — главное проявление жизни. Однако вернемся к нашим родным мудростям.

Если мужчина и женщина любят друг друга Λ и соединились еще на низшем, бытовом уровне, это значит, что они построили свой дом Δ.

Первые послепещерные жилища людей и строились в форме пирамидок — чумы, вигвамы, шалаши… В алфавите от этого образа дома осталась лишь простая буква «Д», ничего не обозначающая, кроме того, как ее надо произносить. Кстати, этот символ дома так и вырезался на деревянной дощечке пирамидкой, которая стоит на маленьких ножках, чтобы жилище продувалось и не гнило. Точь-в-точь наша заглавная буква «Д».

Хочу заострить ваше внимание, что соответствие образа первым буквам слова, которое обозначает этот образ, существует только в славянских азбуках. Вот еще один замечательный тому пример. Если мужчина и женщина любят друг друга Λ и соединяются телами, простите за откровенность, на половом уровне А, это значит, что к ним из Космоса должен прийти ребенок с первозвуком А. Пращуры наши были уверены, что дети к нам приходят из Космоса, из Вселенной. Поэтому звук А — это первозвук, с которого все начинается. Вот почему буква «А» в азбуке всегда стояла первой. Называлась она «аз». В переводе на современный, «азы» — это… начало начал!

Вообще интересно слово «буква». Дело в том, что еще задолго до Кирилла и Мефодия славяне пользовались письменами, которые назывались черты и резы. Это не была письменность в том виде, в котором мы ее сегодня понимаем. Вырезались символы-знаки на деревянных дощечках. Чаще всего — на буковых. Бук хорошо режется, как теперь бы сказали — технологичный материал. А если буковую дощечку, на которой что-то вырезано, полить водой (можете это попробовать сделать сами), то вырезанное четко проявляется. Вот эти два слова: «бук» и «вода» слились в слове «буква».

В английском оно сократилось до «book». Интересно на примере этого английского слова проследить, как развивалось общество, как появлялись новые слова или старым придавался другой смысл. Когда стали популярны рестораны, в которых надо было резервировать места заранее, люди звонили метрдотелям-распорядителям, и те записывали имена и фамилии заказчиков в книгуbook. Так в английском родился новый оттенок слова: «to book» — зарезервировать, заказать заранее места. Самое забавное, что наши эмигранты, посчитав это слово крутым, ввинтили его в нашу, якобы некрутую, родную речь. И многие сегодня, изображая из себя крутых, очень важно говорят: «Надо бы «забукать» на вечер столик!» Вот такое уродливое напоминание из нашего прошлого о славянской буквице и буковых дощечках.

Дощечки с чертами и резами, подобранными в определенном порядке, назывались буквицей. Сначала проводилась горизонтальная черта. Под ней аккуратно вырезались буквы. Они подвешивались к этой черте, как белье на просушке к веревке. Только черта над буквами символизировала небо. Буквы как бы поддерживались сверху небесами — этим подчеркивалось божественное их значение. И письмо называлось небесным.

Пройдет много лет, я бы даже сказал — столетий, и буквы переместятся на нижнюю горизонтальную черту, приземлятся. Это будет означать, что жизнь человека изменилась. Развиваться начал быт, он вышел на первое место, победил духовность. И небесное уже большинство людей не волновало. Состояла буквица только из букв, как мы теперь говорим, заглавных. Древние чувства и образы любви, дома до сих пор отражают именно они, а не прописные. Прописные — безОбразные. Появились они, когда люди стали ставить во главу угла своего развития торговлю. Надо было записывать количество проданного товара. А чтобы успеть обслужить следующего покупателя, писать надо было скорописью. Первоначальные символы стали видоизменяться. Прописные буквы — лишь отдаленное напоминание о чертах и резах, поэтому сами по себе они скучные, в них нет тайны. Недаром славяне говорили — «прописные истины», то есть банальные, скучные!

То ли дело сохранившиеся, дошедшие до нас основные заглавные знаки. Даже в их названии мы видим, что они и есть главные. В каждом — тайна.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адриан Моул: Годы прострации
Адриан Моул: Годы прострации

Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников. Он все так же работает в респектабельном книжном магазине и все так же осуждает своих сумасшедших родителей. А жизнь вокруг бьет ключом: борьба с глобализмом обостряется, гаджеты отвоевывают у людей жизненное пространство, вовсю бушует экономический кризис. И Адриан фиксирует течение времени в своих дневниках, которые уже стали литературной классикой. Адриан разбирается со своими женщинами и детьми, пишет великую пьесу, отважно сражается с медицинскими проблемами, заново влюбляется в любовь своего детства. Новый том «Дневников Адриана Моула» — чудесный подарок всем, кто давно полюбил этого обаятельного и нелепого героя.

Сью Таунсенд

Юмор / Юмористическая проза