Князь Русской Америки. Д. П. Максутов

Способы обмана были самые простые: подделка отчетности или пренебрежение ею, внесение путаницы в кассовые книги, манипулирование голосами членов правления. В мутной банковской воде была, есть и будет возможность для злоупотреблений. Особенно если первые лица входят в сговор и имеют высокое покровительство. Вторые лица правления при этом волей-неволей вынуждены доверять первым и пытаться хоть как-то контролировать движение своих капиталов.

Хороший банк способен заработать на залогах и процентах от ссуд, а также иметь достаточно средств на расходы по управлению, выплату дивидендов и образованию запасного капитала. Разумное правление будет поддерживать правильное соотношение процентного и погасительного фондов банка.

Разумеется, денежное содержание членов правления было не в пример больше армейского или флотского жалованья. По самым скромным оценкам, член правления столичного банка получал не менее 2—3 тысяч рублей, что в полтора-два раза превышало денежное довольствие капитана 1 -го ранга. Такая сумма была хорошей стипендией членам правления на неизучение тонкостей банковского дела.

В 1881 г. Владимир Маковский представил свою картину «Крах банка» на выставке Товарищества передвижников. Сегодня она находится в Государственной Третьяковской галерее. Художник очень точно передал настроение обманутых вкладчиков и банковских служащих, уводящих последние активы. Сюжет картины был весьма узнаваем, а мастерство живописца — бесспорным. Полотно вызвало общественный резонанс. Хорошо бы после этого прекратились банковские махинации и обман вкладчиков.

Конечно же часто причины разорения отдельных лиц кроются не только в неправильном управлении своими капиталами, но и в не-

__{_}_

рачительном ведении домашнего хозяйства. Это когда расходы много превышают поступления. Траты на содержание дома, воспитание детей, выходы в свет — все требовало немалых средств. Только наем квартиры в престижном районе столицы мог стоить до тысячи рублей в год, что было соизмеримо с жалованьем капитана 1-го ранга. Первоначально недостатка в средствах в семье не ощущалось. Но и размах жизни после возвращения Максутовых из колоний был большим. Князь так и не вписался в траты дорогого Петербурга. Слишком долго он был вдали от столицы. Практически всю офицерскую жизнь он провел даже не в российской провинции, где масштабы цен хоть как-то соизмеряются со столичными. После службы на Черном море лейтенант попал в другой мир со своей финансовой спецификой, которая не переводилась на нормальный язык. Береговой офицер во время войны, затем колониальный администратор. Просто негде было учиться тратить жалованье, а тем паче беречь его. Более беспомощного в плане личной экономики должностного лица, чем бывший Главный правитель, трудно себе представить.

Не так уж важно, что пробило брешь в бюджете князя, разорившийся банк или прогоревшая компания. Важно, что за делом о несостоятельности князя не стояло обвинения в служебном преступлении. Но претензии кредиторов накапливались.

Опутанный долгами Дмитрий Петрович обратился к своему теперь уже американскому другу Густаву Ниебауму, который в то время посетил по делам Петербург и по зову сердца Финляндию. Босс Аляскинской торговой компании предложил своему бывшему шефу 500 рублей. Сумма сама по себе не маленькая. Она составляла почти полугодовое береговое жалованье капитана 1 -го ранга. Но для покрытия долгов этого было недостаточно. Да и принятие любого дара делает человека еще большим должником. Аляскинский священник архимандрит Анатолий отмечал: «Индианин никогда ничего и никому не дает даром. Раз дал что-нибудь, он считает его на всю жизнь должником». Может, и не хотел князь быть должным новому «ин-дианину», не способному прощать должникам, «как мы прощаем должникам нашим».

Личные записи князя не объясняют причин его финансового неблагополучия. Нет записи о назначении на какую-либо достойную должность между 1873 и 1879 гг. Есть только странная запись в Памятном листке. Вернее, ее отсутствие. Проставлена дата 15 апреля 1875 г. Но почему-то Дмитрий Петрович передумал записывать это ^

событие. В 1877 г. он сделал запись о смерти брата Георгия. А потом отметил весьма существенное:

1879 июля 3. Объявлена моя несостоятельность.