Князь Рысев 3

Та-ак, а вот это уже становилось интересней. Я листал личный дневник Майи, но никакой ревности с ее стороны по отношении к Менделеевой даже и не пахло. Пусть я не весь дневничок глазами пробежал, но был уверен на все сто. Да и Катька при нашей встрече желала меня не просто унизить, а еще и убить.

Ладно, шепнул себе, с этим потом. Ясночтение все еще было в недоумении — ни невидимой сумки, ни связанной с ней способности она не находила. Но ответ, как и чем Менделеева сумела усыпить Славю и из каких широких штанин выудила револьвер, я все-таки получил.

Узнать бы теперь, что же там такого, в этой ее отчетности, чтобы она и в самом деле могла ей бравировать.

Я потянул руку к записям, но Катька вмиг спрятала их там же, откуда взяла. Погрозила мне пальцем.

— Но-но-но, ручки шаловливые свои прочь. Разве я давала разрешения касаться моей собственности всякой мелочной дряни, вроде тебя?

Она шутила и не шутила одновременно, раскачиваясь на тонкой грани притворства и женской хитрости.

Я кивнул, ожидая, что услышу уже знакомое мне — взамен. Словно девица из будущего, Менделеева жаждала получить нечто.

Я закусил губу — предложить мне ей, в самом деле, кроме своего достоинства больше и нечего.

А ей, как оказалось, ничего другого и не требовалось...

****

18+ продолжение главы — https://author.today/reader/266811/2448908

Глава 13

Ночка выдалась лютой. Вчера я мог пожалеть кого угодно, даже Орлова. Сегодня я испытывал щемящую жалость лишь к самому себе.

Бубнеж препода вгонял в уныние — тягучим, едва ли не распевчатым голосом, он вещал о правах благородных родов. Делал он это на редкость скучно, а я так и ощущал, как сонливость проказливым змеем слетает с его уст. Если уж даже ботаник и заучка Дельвиг принялся клевать носом, то мне и вовсе было не зазорно.

Как назло, стоило лишь на мгновение провалиться в сон, как приснился физрук Валерьевич со своими жуткими нормативами ФИЗО. Знать бы еще, из каких пыточных брошюр он черпал свои знания, но одно уяснить можно было точно: местный офицер, вместо того чтобы командовать из штаба и руководить атакой, обязан был едва ли не юлой крутиться и в одну харю раскидывать толпы противников.

Впрочем, вчера я усиленно доказывал правоту его слов, зато уже сегодня все тело ломило так, будто весь вечер только и делал, что занимался транспортировкой слонов.

Поначалу мне казалось, что тяжело только уставшему мне да бедолаге Дельвигу. Романтизм, отложившийся на боках килограммами жира, мешал ему во всем и везде. Если на предыдущих занятиях Валерьевич был к нему снисходителен, то сейчас изображал нечто среднее между сержантом Дорнанном и Хартманом.

Должен сказать, обе роли ему удавались на славу.

Отжимания, подтягивания, приседания, прыжки в длину — и как вишенка на торте: хороший такой марш-бросок. Словно желая дать нам всем пример, Валерьевич бежал впереди — и угнаться за ним можно было разве что на машине, у черта которой жопа щедро вымазана скипидаром. Не хуже олимпийских бегунов, он зарядил с таким отрывом, что каждый понял — нам за ним не угнаться. Надеюсь только, что своим особым умениям он научился не трусливо драпая от наступающего противника. Едва я только подумал об этом, тут же стало стыдно.

Лучшим среди нас оказался Орлов — несмотря на то, что телосложением он мне уступал, нормативы сдавал на отлично. Сразу чувствовались ранняя выучка и старания гувернеров. Женька мог бы поспорить с мажорчиком за первое место, но не бросил ни меня, ни Дельвига. С виду мы вдвоем тащили толстяка, а на самом деле наш друг-шпала вывозил за троих. А ведь по нему так сразу-то и не скажешь…

Сейчас, словно в награду за все страдания, нам дали возможность отдохнуть. Родология была предметом не шибко веселым, до безобразного скучным — и каждый знал его на отлично едва ли не с самого рождения.

Каждый, кроме меня, и потому я боролся с самим собой. Сон отчаянно побеждал, выхватывая картины вчерашней ночи: как билась в цепях раздухарившаяся Катька, как свистела в воздухе кожаная плеть, как она требовала боли, унижений, грубости — еще, еще и еще.

Я боялся, что когда вырублюсь, она повторит со мной все то же самое, что заставляла делать с собой. Вместо этого она предпочла благость сна. Ей не требовалось идти в институт благородных девиц. Братец, восседавший где-то высоко и в дирижабле уже к утру, наверняка, начал выискивать мятежную, допустившую самопроизвол сестрицу, а потому она наслаждалась секундами тишины и спокойствия.

Ко всему прочему, будто назло, у меня до страшного бурчало в брюхе.

Я выгреб последние копейки какому-то щеголеватому мальчонке с автомобилем — тот обещал домчать меня до офицерского корпуса в два счета. И ведь ничуточки не соврал, домчал как миленький. Разве только что подмигнул косым глазом, сказал, что его звать Митькой и подобные мне гуляки — не такая уж и новость в этих-то краях.

Сил спорить у меня не было.