Князь Сибирский. Том 3

Выезжали мы еще затемно.

Я, как и планировал, проснулся пораньше и провернул фокус с продлением контроля над Фон Кляйненом. Мне казалось, никто ничего не заметил, и это было именно то, что нужно.

Погрузились в вездеходы и поехали дальше.

Сегодня погода немного ухудшилась. Посыпала мелкая крупа, и подул легкий западный ветер. Но с каждым часом погода ухудшалась. Сначала ветер разошелся и превратился если не в ураган, то совершенно точно стал неприятным. Затем снег укрупнился и вместо манки с неба начала сыпаться гречка. Крохотные кусочки льда колотили в лобовое стекло с такой силой, что казалось вот-вот пробьют его насквозь.

В тепле кабины поначалу казалось, что все наружные невзгоды слишком далеки от нас, но со временем стало казаться, что мы зависли в каком-то густом и мутном киселе. Ни направлений, ни верха, ни низа. Только трассирующие в свете фар белые пули.

Вести стало практически невозможно и наша скорость упала до минимума.

— Тормозим! — раздалось по рации. — Дальше не поедем, пока не успокоится, иначе можем куда-нибудь провалиться и застрять.

И впрямь, направление вполне уверенно показывал компас. А вот как заметить в такой кутерьме разломы или крупные торосы? Мы встали на прикол и простояли так несколько часов. Наконец буран улегся, и мы смогли продолжить путь.

Еще утром я видел, что впереди нашего лидера виднелась накатанная колея — следы от машин экспедиции. Мы легко и быстро двигались по ним. Сейчас же перед нами оказалось совершенно ровное белое поле. Снега выпало не так много, но пурга стерла все неровности на льду. Словно в пескоструйке срезала все выступы и бугорки, затянула углубления.

Одним словом — девственная белизна ледяной равнины. Всюду, куда дотягивался взгляд было видно лишь одно — снег.

Лидер двигался медленнее, чем обычно, но все же вперед. Я видел, как стрелка компаса стабильно указывает в одном направлении. Том же самом, как было до бурана.

По расчетам Фон Кляйнена мы должны были нагнать экспедицию к ночи, как раз уже в пункте назначения. Точнее, слово нагнать не совсем верно отражала суть. Мы просто должны были прибыть на место развертывания оборудования. Но после бури наше время прибытия сдвигалось на те часы, что мы простояли. Это если сама экспедиция точно так же не попала в непогоду.

Но проехав еще два часа, мы поняли, что в буран попали только мы. Видимо, атмосферные выкрутасы захватили только нас. Словно буран прошел узкой полосой. Понял я это по тому, что впереди снова появилась наезженная колея. Значит снега тут не было. А по скудным переговорам наших водителей я смог вычленить запомнившееся мне с детства слово «глюклих», что в моей памяти отложилось, как «повезло».

Видимо экспедицию минула сия небесная кара, и они продолжали двигаться все то время, пока мы пережидали метель.

К вечеру наша группа вновь ускорилась. Пока не стемнело видимость стала лучше, а лед ровнее.

Я все это время сидел и смотрел за окно, пока там можно было что-то разглядеть. Как только стемнело, перебрался на сиденье так, чтобы видеть кусочек реальности в свете фар. Конус света сильно сузил угол обзора. Но что тут вообще можно было высматривать?

Бортовые часы показывали чуть меньше двух ночи, когда впереди забрезжила тонкая полоска света. Крошечной линзой над горизонтом поднималось светло желтое сияние. Небо к ночи стало абсолютно прозрачным, казалось, даже утратило голубизну, зато проступили звезды. Но эта же прозрачность воздуха почти полностью убрала засветку. И, способные казаться в другом случае размазанными пятнами, прожектора превратились в остроконечные звездочки над самым горизонтом.

Мы приближались к цели.

На лице водителя заиграла улыбка, замеченная мной в зеркале заднего вида. Он даже принялся что-то тихонько напевать.

Мой конвоир тоже расслабился, но совсем уж бдительности не терял.

Вначале я думал взять обоих под контроль, но пока сам не понимал, как мне это могло помочь. Вначале стоило осмотреться, действовать мы всегда успеем.

Мы приближались и замедляли движение одновременно. Я приник к прозрачной перегородке, отделяющей салон от водителя, и неотрывно смотрел вперед через лобовик.

Перед нами вырастал небольшой экспедиционный городок.

Кое-где были установлены палатки, и их серые края трепал легкий ветерок. Судя по покрывшимся изморозью стеклам вездехода, снаружи было очень холодно, но пока я был внутри это не казалось мне проблемой.

Но палатки — это не то, что притягивало внимание.

Прямо посреди освещенного круга стояла она — рамка.

Гротескное, но одновременно элегантное сооружение. А точнее огромное кольцо, со всех сторон утыканное какими-то трубками, кубиками, толстенными кабелями. И конечно же кристаллами аквамарилла. Сиреневые штуки торчали, казалось, из каждой дырки, куда их можно было засунуть. Это напомнило мне излишне обременённые всякими проводками кольца ускорителя или же незакрытые кожухами агрегаты из фильмов про звездные войны.