Князь Святослав II

- Слыхал, слыхал, как ты порубил поганых на Снови! - с улыбкой говорил Всеволод, подливая греческого вина в чашу Святослава, до которого тот был большой охотник. - Три дня тому назад отряд половцев, бежавший из-под Сновска, рыскал у меня под Переяславлем. Посекли мы его почти весь, а тридцать человек в плен взяли. Они-то й поведали про битву под Сновском. Сказывали, не одна тыща соплеменников ихних там полегла. Так ли?

- Много полегло в битве, много в Снови утонуло, - покивал головой Святослав. - Да полторы тыщи попленили воины мои. Взяли и самого Шарукана. Ох и поскрипел он на меня зубами!

- Дивлюсь я тебе, брат мой, - не без завести произнес Всеволод. - Не иначе, сама удача благоволит тебе. Самого Шарукана в плен взять!

- Удачу самому за хвост ловить надо, а не ждать, сидючи, когда она благость свою к тебе проявит, - возразил Святослав и поставил опорожненную чашу на стол рядом с толстой книгой в кожаном переплете с золоченым тиснением. - Цезаря почитываешь, брат? - Святослав улыбнулся, бросив взгляд на заглавие книги. - А ведь отец наш почему-то не любил «Записки о Галльской войне».

- Отец душою был на стороне галлов, почитая их за предков западных славян, - вздохнул Всеволод и нежно погладил книгу, - а ромеев он всегда недолюбливал, и тех, что служили в легионах Цезаря в стародавние времена, и нынешних царьградских…

- Значит, убрались поганые из твоей вотчины, - задумчиво сказал Святослав. - Теперь можно и о Киеве промыслить. Ведаешь ли, что ныне там Всеслав-кудесник сидит на троне отца нашего!

- На то он и кудесник, - усмехнулся Всеволод. - Всеслав ведь тоже половцев крепко побил под Берестовым. Слышал? - Святославу это было неведомо. - Вооружил киевлян и вывел их за стены на поганых. Пешцев у Всеслава много было, а конников всего-то четыреста, но не выдержали степняки рати со Всеславом, побежали. Вот и выходит, что всего два славных полководца на Руси, - ты да Всеслав!

Польщенный Святослав улыбнулся.

Сражаться со Всеславом за киевский стол Всеволод наотрез отказался, сославшись на близящиеся холода и на разор своей земли, мол, о погорельцах подумать надо. Понимал Святослав, что не эта главная причина, просто не желает Всеволод вступать в борьбу с воинственным Всеславом ради выгоды Святослава.

- Вижу, не хочешь ты видеть меня на столе киевском, брат, - хмуро промолвил Святослав, - все за устав отцовский держишься.

- Не хочу, чтоб меж тобой и Изяславом меч был, - ответил Всеволод, не пряча взора, - иль мало нам набегов половецких!

- Да какой из Изяслава великий князь?! - воскликнул Святослав. - Подумай сам, брат. Он с дружиной своей на ножах живет, город на потеху черни бросил, у латинян помощи ищет - смех да и только!

- Какой-никакой, но Изяслав наш старший брат, - осуждающе произнес Всеволод.

Святослав не стал продолжать разговор и постарался скрыть разгоревшуюся в нем обиду. В конце концов можно обойтись и без Всеволода!

Среди переяславских дружинников Святослав вдруг увидел Порея, некогда бежавшего с Ростиславом в Тмутаракань. Поседел с той поры бывший новгородский посадник, загорел до черноты на южном солнце, но по-прежнему был прям и крепок.

- Где друг твой Вышата Остромирич? - спросил Порея Святослав. - Иль разошлись ваши пути-дорожки?

- Да, пожалуй, разошлись, княже, - невозмутимо ответил Порей. - Вышата и с ним все новгородцы к сыну твоему Глебу на службу подались, а я вот забрал с собой волынян - и на Русь.

- Почто ко Всеволоду, а не ко мне пришел?

- Тебе, княже, я мог бы и в Тмутаракани служить. Не захотел, как видишь.

- Вольному воля.

Святослав давно знал Порея как храброго и мудрого воина. Не удалось в свое время переманить его к себе от Ростислава, теперь вот Всеволод дорогу перешел.

Святослав утешил себя тем, что хотя бы Вышата с Глебом остался.

В Чернигов дружина Святослава возвратилась уже по первому снегу.

На фоне снежной белизны особенно уныло смотрелись полуобгоревшие избы смердов; больше всего деревень было сожжено половцами в Посемье.

Святослав, отпуская из плена троих степняков, раздраженно сказал им:

- Выкуп за Шарукана в четыре тысячи золотых монет жду к лету. Не будет выкупа - простится хан с головой. Так и передайте его родичам. За беков и беев возьму по полторы тысячи монет за каждого.

Дружинники Святослава проводили половцев до Курска и отпустили, снабдив провиантом на три дня.

С наступлением декабря так завьюжило, что носа из дому не покажешь.

Святослав отложил поход на Всеслава до весны, видя, что бояре его зимой воевать не рвутся. К тому же многие были сильно изранены в сече с половцами. Зерновит и Коснячко даже головы с подушки поднять не могли. Это тоже остудило воинственный пыл Святослава.

Ода, видя, как много дружинников убито и поранено в битве, сказала с упреком мужу:

- Воинов своих пожалей. Дай им от ран отойти! Повремени с Киевом, весны дождись.

- Ладно, уговорила, - огрызнулся Святослав, - жду весны…