Князь Святослав

Князь Святослав только посмеивался, слушая рассказы Свенельда о лукавой хитрости послов, которая навряд ли могла ввести в заблуждение хазарских правителей:

– Пусть тешатся надеждой, что обманули хазар. Нам главное – пройти по Волге спокойно. А мнимую войну, если им того хочется, устроим, и избы в деревнях пожжем, и возле болгарских градов пошумим, чтобы было вроде взаправду…

Договор скрепили взаимными клятвами и болгарское посольство отбыло так же тихо, как приехало. Волжский путь к Итилю был открыт для русского войска.

Князя Святослава больше тревожила сухопутная дорога, по которой пройдут в Хазарию конные дружины: в степях между Волгой и Доном господствовали печенеги.

Кочевые печенежские племена ворвались сюда давно, почти сто лет назад, но известно о них было немного. Печенеги старались не пускать в свои кочевья чужих людей, а смельчаков, которые на свой страх и риск углублялись в Дикое Поле, безжалостно убивали. Известия о печенегах доходили до Руси стороной, через другие кочевые народы.

Рассказывали, что печенеги – многочисленный и богатый народ, владеющий большими табунами коней и стадами баранов; у них драгоценные сосуды, серебряные пояса и хорошее оружие, большие трубы в виде бычьих голов, рев которых поистине ужасен. Вся Печенегия разделяется на восемь округов с великими князьями во главе, а округа в свою очередь – на племена, в которых тоже есть князья, и таких князей сорок. Все они воинственны и алчны. Своими набегами печенеги внушают страх соседним народам.

Рассказывали, что набег печенегов подобен удару молнии, а отступление их тяжело и легко в одно и то же время: тяжело от множества добычи, легко от быстроты бегства. Нападая, печенеги предупреждают молву об этом, отступая, даже не дают возможности преследователям взглянуть на себя – так они стремительны. Жизнь мирная – для них несчастье, а верх благополучия – удобный случай для нападения. Самое худшее, что печенеги своей численностью превосходят весенних пчел и никто еще не сосчитал, сколькими тысячами или десятками тысяч они нападают…

Князь Святослав знал о воинственности печенегов, но знал и другое: опустошая набегом соседние земли, печенеги сами много страдали от хазар. Ежегодно хазары совершали походы в печенежские степи, захватывали пленников и продавали в рабство азиатским купцам. Печенеги ненавидели хазар и вредили им чем могли. Эта ненависть поможет сговориться о совместном походе на Хазарию или хотя бы о благожелательности печенегов при переходе русской конницы через их владения…

Осень – самое подходящее время для переговоров с печенегами. Зимой печенеги кочуют возле теплого моря, откуда с наступлением весны начинают двигаться с табунами и стадами к северу, по мере того, как солнце выжигает пастбища, и оказываются в конце концов совсем близко от славянских земель, на расстоянии нескольких дней пути. С наступлением же холодов они снова уходят к морю и найти их трудно. Значит, посольство к печенежским вождям надо посылать, не откладывая до зимы.

Долго и тщательно выбирали посла. Князь Святослав не единожды советовался с воеводой Свенельдом, с предводителями пешей рати Воистом и Асмудом, со старым боярином Алвадом.

Сошлись на Люте Свенельдовиче, ибо он походил обликом на степняка, был неутомимым наездником и уже ездил с посольством к другим печенегам тем, которые кочевали у реки Днепра.

В товарищи к Люту назначили десятника Веста, и тоже не без умысла. Известно было, что печенеги очень уважают больших и сильных людей. А кто мог сравниться с Вестом мощью плеч и ростом? Богатырь!

Когда заговорили о толмаче-переводчике, князь Святослав сразу вспомнил о молодом вятиче, понимавшим печенежский язык. Пусть послужит в посольстве, покажет усердие и верность!

Так исполнилось желание Алка.

Разве поездка в стан свирепых печенегов не равна по опасности самому большому сражению?

7. ДИКОЕ ПОЛЕ

До реки Прони посольство ехало лесами.

Но леса здесь были не дремучими и хмурыми, как в родных местах Алка, а нарядными, веселыми, насквозь прошитыми солнечными лучами.

Часто попадались поляны, такие просторные, что казалось, тянутся до самого горизонта. Но всадники выезжали на возвышенности, и снова впереди открывались леса, вечные спутники вятичей в пути.

За рекой Проней, которая отливала студеным серебром, как кривая печенежская сабля, лес кончился. Дальше тянулась безбрежная степь.

Алк никогда раньше не видел сразу столько земли и столько солнца. Он остановился на высоком речном берегу, ошеломленный.

Вест ткнул его кулаком в бок, хрипло рассмеялся:

– Ослеп, что ли?

– Просторно-то как, – только и вымолвил юноша.

– Здесь малая степь начинается, – заметил подъехавший Лют. – Еще и справа, и слева леса есть, у Дона и Рановы. А вот прямо на полуденную сторону[13] большая степь начнется, без конца и края. Настоящее Дикое Поле.