Князь Тьмы и я. Книга вторая

— Я тебе нравлюсь, Каиль. Больше чем нравлюсь… И пусть у нас была всего одна ночь, но ты никогда ее не забудешь, не так ли? Тебе ведь было хорошо со мной, малышка… Очень хорошо…

Не сдержавшись, я потянулась за полотенцем, закуталась, не было никакого желания стоять в одном белье перед не пойми чем, и задумчиво выдала:

— Да, это уже даже не зоофилия, это хуже — некрофилия.

Стоящий позади меня то ли призрак, то ли тот, кто похуже, замер, пристально глядя мне в глаза из отражения.

— О какой ночи ты сейчас высказался? — спросила, уже без содрогания глядя на демона.

Он не ответил. Медленно склонился ко мне, все так же находясь прямо позади, с нескрываемым удовольствием втянул воздух, словно хотел распробовать запах шампуня, который мне подсунула Грэя сегодня, и, полуприкрыв багровые глаза, прошептал:

— Ты вкусная, я хочу больше, чем поцелуйссс…

Перекрыв слив, я включила кран на полную, взяла шампунь и вылила в раковину. Ниспадающая вода вспенила все, и эту пену я молча и решительно нанесла на зеркало.

— Ттты! — вскинулся было демон.

Я вышла, оставив его в замыленном зеркале, и чувствуя то, что почти перестала чувствовать — желание сражаться. За себя, за свою жизнь, за свои чувства. И даже если моя песенка спета, я все равно буду сражаться!

16

Грэя встретила меня дежурной лучезарной улыбкой, доставая белые носочки из упаковки. Вообще это забавно – ситуация у нас такая, что впору белые тапочки доставать, а она носочки распаковывает.

— У вас глаза сверкают, — радостно констатировала Грэя. — Это бесконечно радует. Вы сильно похудели, мне было сложно высчитать дозу антидепрессантов так, чтобы не причинить вреда ребенку, поэтому я рада, что не придется прибегать к столь кардинальным мерам.

— Ребенку? — я чуть полотенце не обронила.

И тут дверь распахнулась без стука.

А так входил всего один вампир в этом доме — князь.

— Грея, халат, — обнимая меня за плечи, приказал Даркан.

Вампирша мгновенно исполнила приказ, и Даркан закутал меня в теплую ткань, не обременяясь такими мелочами, как вдевание рук в рукава и прочее. А затем проигнорив и такую штуку как обувь, в смысле моя обувь, вампир подхватил меня на руки и унес в кромешную темноту.

— Здесь не так уж и темно, — произнес Даркан, легко шагая по коридорам. — Позже, ты научишься видеть. Сначала как кошка — определяя поверхности, отражающие даже малейший свет. Потом как вампир. И однажды наступит момент, когда ты станешь видеть мир таким, каким его вижу я.

Лично я искренне хочу верить, что этот момент не наступит никогда! Вообще никогда!

Князь мог без труда прочесть мои мысли, может даже и прочел, но не отреагировал никак.

Еще несколько минут в абсолютной мгле, спуск куда-то по витиеватому ходу без ступеней, и Даркан ногой открыл дверь в… свою спальню.

— Привыкай, — весело посоветовал он мне, поднося к постели, и бережно роняя на нее.

И стены содрогнулись, но вовсе не от моего ужаса перед черным шелковым бельем постели Даркана. Стены содрогнулись реально. И потолок. Недвижим, кажется, остался только пол.

Но князя это совершенно не волновало.

Он притащил откуда-то несколько дополнительных подушек и небрежно бросил их в изголовье кровати. Затем стянул с себя пиджак, расстегивая рубашку скинул туфли, прошел в соседнюю комнату и вернулся оттуда с упаковкой пиццы, упаковкой пончиков и содовой. Все это поставил на постель рядом со мной. Достал пульт, и, избавив кровать от балахона, включил внушительный настенный телевизор.

— Мелодрама или боевик? — поинтересовался он у меня так, словно мы не тут, хрен его знает где, а в кинотеатре стоим перед кассой и выбираем какой фильм посмотреть.

— Слушай, — я осторожно села на постели, — ты случайно головой нигде не стукался?

Даркан изобразил трудную мыслительную деятельность, сияющее улыбнулся и ответил:

— Насколько мне известно – нет. А ты?

— Такое ощущение, что стукнулась, — мрачно ответила ему.

Князь лишь усмехнулся в ответ и через пару секунд уже полулежал рядом. Нас теперь разделяла коробка с пиццей, коробка с пончиками и две бутылки содовой. Такое себе разделение, если честно. Я бы предпочла железобетонную стену и не одну.

— Так что? — Даркан открыл упаковку с пиццей и протянул мне первый кусок. — История о большой чистой любви, или о массовой приключенческой смерти?

Я сплю? Или это какой-то вид наркотических галлюционаций?

— Давай боевик, — игнорируя протянутый мне кусок пиццы и взяв себе кусок из коробки, сказала я.

Пожав плечами Даркан сделал вид, что ничуть не обиделся, и жуя… то есть реально откусив и начав жевать пиццу, этот вампир включил фильм на экране.

Фильм оказался вампирским. Не знаю, кто снимал, и киностудия тоже была мне не знакома, но детектив объединяет — через сорок минут я забыла, что у меня клыки, которые мешают жевать пончики (пицца оказалась так себе), зато я абсолютно точно была уверена, что:

— Убийца — любовник.

— Муж, сто процентов, — не согласился Даркан.

— Да брось, у мужа нет мотива! — стояла я на своем. — А вот любовник ее матери явно хотел скрыть кражу. Убийца — любовник!