Князь Тьмы и я. Книга вторая

— Вот только когда вскроется вся правда, дома Харнан, Эторс, Текрад и Мортем могут настоять на том, чтобы Даркан взял в жены их дочерей, но, думаю, князь что-нибудь придумает. Он у нас очень умен. Я горжусь тем, что мне выпало служить столь выдающемуся князю, это действительно честь.

Мама, забери меня отсюда…

А тем временем до боевиков нападающих домов дошла столь невероятная истина, как та, что их княжичей тупо мочат вообще безнаказанно. И они ринулись в бой. Загремели взрывы, раздались выстрелы, кто-то вообще из базуки грохнул…

Но над всем этим раздался спокойный голос князя.

Я не поняла, что он сказал. Вообще ни слова не поняла. Но в ту же секунду бой прекратился, а Даркан оторвал последнюю голову и Навьен отшвырнул к покореженным стенам последнее тело.

— Что он сказал? — в ужасе спросила я у Тэранса.

— Ммм, ну как бы намекнул, что оторванные головы предмет хрупкий, — весело ответил тысячник.

Ему действительно было весело. Если вначале Тэранс был напряжен, и напряженно следил за боем, то вот теперь, когда все практически закончилось, он расслабился и да — ему было весело. Просто весело.

— Они все рассчитывали, что Даркан слишком молод, и соответственно эмоционален и неопытен, даже на человечке женился, поддавшись юношеской импульсивности. Недооценили они нашего князя, придурки.

«Каиль, не играй с ним» — вспомнились мне слова Навьена.

И вот что-что, а играть с этим князем точно не стоило.

И у меня всего один вопрос остался:

— Тэранс, а тебе самому не… жутко?

Тысячник помрачнел, вздохнул тяжело, и ответил:

— Если честно – немного. У князя блестящий ум, но то с какой легкостью он играет чужими эмоциями, мотивами, планами и целями — напрягает. Игра в бога заканчивается плохо что у людей, что у вампиров.

Помолчал и добавил:

— И все же я горд служить дому Даркан. И еще никогда моя гордость не была столь велика, как сегодня.

Между тем бой закончился.

Князь победно усмехнулся, и направился к своему разрушенному замку, оставив в полнейшей растерянности практически войско противников. Вероятно, потому что совершенно точно знал, что никто не рискнет перейти в наступление… Все же оторванные головы монстров, обретшие черты вампиров, действительно очень хрупкие предметы. А еще у вампиров подчиненных домам Харнан, Эторс, Текрад и Мортем не было смысла эти самые головы отвоевывать – без тел головы являлись лишь останками и не более.

Чистая победа дома Даркан.

Абсолютная победа.

17

К моменту возвращения князя я сидела на постели, обняв колени руками и раскачиваясь, как человек, получивший основательную моральную травму.

У Даркана никакой травмы не было.

Войдя, он достал из кармана брюк непрерывно вибрирующий от вызовов телефон, и ушел в ванную, смывать незначительное количество вражеской крови с себя.

Вернулся в черных шелковых пижамных брюках, безмятежно улегся рядом со мной, и поинтересовался:

— Еще фильм?

— Спасибо, уже насмотрелась, — настороженно ответила я, стараясь не смотреть на Даркана.

Не дышать. Не двигаться. Прикинуться подушкой… раствориться в обстановке.

Кажется, я только сейчас поняла, что мне никуда от него уже не деться. Вообще никуда. Даркан наследников княжеских домов расхреначил без труда, ловко и планомерно загнав их в западню из которой им было не выбраться. Теперь точно так же, используя оторванные головы, он загонит и князей мятежных домов…

Все больше понимаю Навьена… Все больше накатывает совершенное осознание безнадежности моего положения… Все страшнее становится на душе…

— И чего же ты испугалась? — одним движением подгребая меня к себе, спросил князь. — Ты знала, кто я. Ты поняла это с первого мгновения. Опасен ли я? Да. Есть ли у тебя шанс сбежать от меня? Нет. Ты проиграла еще до начала схватки, как и они. Если игра ведется на моем поле — я побеждаю абсолютно всегда. А теперь я скажу тебе то, что не говорил никому и никогда — мой отец все осознал, только подыхая.

У Даркана влажные волосы, но теплая кожа. Дыхание согревает мой висок, ладонь нежно касается вмиг напрягшегося, дрожащего от напряжения живота. Животу просто тоже было страшно.

— И за что ты его? — в ужасе спросила я.

— Примерно за то же, за что и ты своего отчима, Каиль. Дети всегда мстят за матерей, и в этом мы с тобой похожи.

Его ладонь все так же располагалась на моем животе, и мы оба знали, что произойдет, если она сместится ниже – это я ненавидела Даркана всей душой, а мое тело уже привыкло к нему, к его прикосновениям и к его рукам.

— Нет, не сейчас, и даже не сегодня, — его теплые губы скользнули по тонкой коже на моей шее.

— Устал? — язвительно поинтересовалась.

— Да, и поэтому плохо себя контролирую, — честно признал князь. — Каиль, больше всего на свете, я боюсь причинить тебе боль.

— Так ты уже это сделал, — сообщила об очевидном.

— Я имел ввиду боль физическую, — уточнил Даркан.

Не та тема, которую мне хотелось бы обсуждать. И потому я спросила:

— А что твой отец пытался сделать с матерью?

Просто я же ее видела, и выглядела она вполне себе живой даже по вампирским меркам.